Всегда сопутствовали войнам как символические и материальные результаты победы над противником. В современную эпоху (по международным законам и обычаям войны) под трофеями принято понимать захваченное у противника вооружение, военное имущество, продовольствие, военно-промышленное оборудование, запасы сырья и готовой продукции, предназначенные для обеспечения нужд вооруженных сил воюющего государства.

К началу Великой Отечественной войны Советская Армия не имела самостоятельной трофейной службы. Сбором и реализацией трофейного имущества занимались трофейные комиссии, создаваемые из представителей довольствующих служб. Лишь после коренной перестройки системы Тыла Советской Армии (август 1941 г.) была сделана первая попытка объединения трофейного дела в руках единого органа. В центре таким органом стал отдел эвакуации штаба Тыла Советской Армии, сформированный из экономического отдела Генерального штаба, а во фронтах — эвакоотделы в управлениях тыла и уполномоченные по сбору трофейного и негодного имущества при командующих родами войск и начальниках довольствующих служб. В армиях создавались эвакоотделения в управлениях тыла, назначались уполномоченные по сбору трофейного и негодного имущества, имелись армейские склады негодного имущества. Непосредственно в войсках вводились трофейно-эвакуационные отделения при штабах дивизий и уполномоченные по сбору трофейного и негодного имущества в полках. В конце сентября 1941 г. в стрелковых и артиллерийских частях стали создаваться рабочие команды по сбору военного имущества.

Принятая структура отвечала задачам эвакуации из угрожаемых районов военных баз и особенно оказания помощи гражданским органам в перебазировании промышленности на восток. Выполнение этой задачи, как свидетельствует английский историк А. Верт, «следует отнести к числу самых поразительных организаторских и человеческих подвигов Советского Союза во время войны» 460.

Однако сложившаяся на данном этапе структура трофейно-эвакуационных органов, пригодная для осуществления эвакуации, оказалась не приспособленной к решению таких задач, как сбор трофейного вооружения, имущества и металлолома. Особенно это выявилось после разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. Достаточно напомнить, что только за период с 16 ноября по 10 декабря 1941 г. противник потерял 870 автомашин, 1434 танка, 575 орудий, 339 минометов, 5416 пулеметов и десятки тысяч автоматов и винтовок 461.

В приказе Народного комиссариата обороны СССР от 18 декабря 1941 г. указывалось, что «в тылу Западного фронта никакого организованного сбора трофейного имущества не производится… Отсутствие какой-либо охраны брошенного противником имущества приводит к тому, что население беспрепятственно забирает это имущество».

Наибольшая слабость трофейно-эвакуационных органов заключалась в отсутствии своих собственных сил и средств. Полковые трофейные команды нередко оказывались недоукомплектованными, а в ряде случаев и несформированными. Между тем количество трофеев росло. Возникла необходимость в создании специализированной службы с органами управления, частями и техническими средствами. Важным шагом в этом направлении явилось постановление ГКО в марте 1942 г. «Об организации сбора и вывоза трофейного имущества и лома черных и цветных металлов».

В соответствии с данным постановлением при ГКО создавались две постоянно действующие комиссии — Центральная комиссия по сбору трофейного вооружения и имущества под председательством Маршала Советского Союза С. М. Буденного и Центральная комиссия по сбору черных и цветных металлов в прифронтовой полосе под председательством Н. М. Шверника. В составе Главного управления Тыла Советской Армии было сформировано Управление по сбору и использованию трофейного вооружения, имущества и металлолома, а во фронтах и общевойсковых армиях — аналогичные отделы. В дивизиях трофейно-эвакуационные отделения были реорганизованы в отделения по сбору трофейного имущества и металлолома, подчиненные командиру дивизии. В полках остались уполномоченные. Особо важным явилось решение о формировании, по мере надобности, для каждой общевойсковой армии по одной трофейной роте численностью до 200 человек. Армейские склады негодного имущества были преобразованы в склады по приемке и отправке трофейного имущества и металлолома. Гражданским организациям — Главвторчермету и Главвторцветмету было поручено выделить сортировочно-разделочные базы для приемки различного металлолома с фронтов.

В апреле 1942 г. была издана инструкция по сбору, разделке и вывозу трофейного вооружения, имущества и металлолома. В ней основными задачами трофейной службы определялись выявление, сбор и реализация трофейного вооружения, имущества и металлолома.

Расширение объема работы с трофейным вооружением, боеприпасами и взрывчатыми веществами вызвало необходимость в проведении специальных мероприятий по предотвращению взрывов. Приказом Народного комиссара обороны СССР от 3 июня 1942 г. отмечался случай грубого нарушения правил взрывоопасности при отправке трофейных боеприпасов. Этим же приказом были введены «удостоверения на взрывоопасность» за подписью специалиста-пиротехника. Более серьезное внимание стало уделяться укомплектованию службы соответствующими специалистами, а также боевой и технической подготовке личного состава трофейной службы.

Несмотря на трудности организационного характера, недоукомплектованность подразделений, недостаточную техническую оснащенность, работа трофейной службы значительно улучшилась. В мае 1942 г. было собрано и вывезено 105 525 т черного металлолома при задании 70 000 т, то есть 150 процентов плана; цветного металлолома при задании 2000 т было собрано 4209 т — вдвое больше планового задания 462. Одновременно служба занималась выявлением, учетом, охраной и эвакуацией бесхозного военного и гражданского имущества, ремонтом автомашин, сбором и отправкой кож павших животных, утильрезины, стальных шлемов, гильз и спецукупорки, сбором наиболее дефицитных материалов, запчастей и деталей.

Новые задачи встали перед трофейной службой после разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом и последующего зимнего наступления Советской Армии. Для очистки полей сражений от огромного количества боевой техники и вооружения на базе трофейного отдела бывшего Донского фронта (начальник подполковник Плетницкий) был создан специальный усиленный трофейный отдел. Отделу были приданы семь армейских трофейных рот, пять армейских батальонов, фронтовая трофейная бригада, эвакорота, семь армейских трофейных складов, три отдельных рабочих батальона, эвакоподъемный и эваководолазный отряды 463.

Возросший размах и темпы наступательных операций потребовали дальнейшего укрепления трофейных органов, повышения их маневренности. Ведь только за период зимнего наступления Советской Армии (ноябрь 1942 г. — 31 марта 1943 г.) нашими войсками было захвачено 1490 самолетов, 4679 танков, 15 860 орудий разного калибра, 9835 минометов, 30 705 пулеметов, свыше 500 тыс. винтовок, 17 млн. снарядов, 123 тыс. автомашин, 890 паровозов, 22 тыс. вагонов, 1825 складов, большое количество радиостанций, мотоциклов и много другого военного имущества 464.

Массовое освобождение советских земель, развернувшееся восстановление народного хозяйства на освобожденных территориях выдвинули перед трофейной службой задачи народнохозяйственного значения. Надо было обеспечить охрану предприятий до приема их местными советскими властями. Особо важное значение приобрела необходимость очистки железнодорожных станций, дорог, предприятий и полей от взрывоопасных предметов и веществ. Чтобы не отвлекать инженерные войска от их задач по обеспечению боевых действий, все эти мероприятия возложили на трофейную службу. Потребовались новые силы и средства, специальная подготовка, мужество и инициатива личного состава.

Одновременно с трофеями наши войска отбивали у противника награбленное им на советской земле оборудование, ценные металлы, разное народнохозяйственное имущество, продовольствие, произведения искусства, культурные ценности и др. Немало такого имущества оказывалось на путях подвоза и эвакуации, на железнодорожных узлах в эшелонах, на базах и складах, в транспортах войск. Все это надо было выявить, сконцентрировать, сохранить и передать соответствующим организациям. Трофейная служба активно участвовала в оказании помощи местным органам власти и населению освобожденных районов в обеспечении продовольствием, восстановлении предприятий, жилищ, больниц, школ, в ремонте сельскохозяйственного инвентаря и т.д. Все это настоятельно потребовало привести систему трофейных органов, их структуру, силы и средства в соответствие с возросшими задачами.

В целях совершенствования трофейной службы при ГКО вместо двух существовавших комиссий был создан Трофейный комитет во главе с Маршалом Советского Союза К. Е. Ворошиловым. Управление по сбору и использованию трофейного вооружения, имущества и металлолома, возглавлявшееся генерал-лейтенантом Ф. И. Вахитовым, было реорганизовано в Главное трофейное управление и подчинено этому комитету. Фронтовые трофейные отделы, реорганизованные затем в управления, были переподчинены в административном отношении Главному трофейному управлению ГКО, а в оперативном — военным советам фронтов. Трофейные отделы армий и трофейные отделения дивизий (отдельных бригад) были переподчинены соответствующим командующим (командирам). Сформировались также трофейные отделения в корпусах. Командирам соединений и частей разрешалось формировать по мере необходимости дополнительно временные нештатные команды.

Наряду с реорганизацией органов управления трофейной службы началось формирование новых трофейных частей. Усиливалось армейское звено за счет создания армейских трофейных батальонов и специальных демонтажных взводов при армейских трофейных складах. Воздушным армиям были приданы специальные технические трофейные роты. Для фронтового звена были созданы фронтовые трофейные бригады. Юго-Западному, Донскому и Воронежскому фронтам, кроме того, придавалось по одному эвакоподъемному отряду для эвакуации застрявших и затонувших трофейных танков и других тяжеловесов. Приказом Народного комиссара обороны СССР от 5 января 1943 г. был введен институт комендантских постов с задачей своевременного выявления, учета, сбора, хранения и вывоза трофейного и оставленного войсками отечественного оружия, имущества, продфуража и металлолома в освобожденных от противника населенных пунктах. Важным шагом на пути наращивания сил и средств трофейной службы было сформирование пяти железнодорожных эвакопоездов. В каждом поезде имелась команда из 200 человек и до 20 мощных тракторов-тягачей. Кроме того, они были оснащены подъемно-такелажными и водолазными средствами для эвакуации тяжеловесов.

Все это значительно укрепило трофейную службу и положительно сказалось на результатах ее работы. В 1943 г. было отправлено в глубокий тыл 133 799 вагонов грузов, из них 21 114 вагонов вооружения и имущества и 112 685 вагонов металлолома 465.

Однако к исходу 1943 г. в работе трофейной службы все еще имелись недостатки. Трофейные части и подразделения, а также их оперативные группы в ряде случаев отставали от боевых частей, выходили на трофейные объекты с опозданием. Главная причина — недостаточная оперативность в руководстве со стороны трофейных органов, а также слабость войскового звена трофейной службы. Между тем обстановка, характер и масштабы наступательных операций 1944 г. выдвинули перед трофейной службой новые задачи, потребовавшие значительного повышения ее оперативности и мобильности. В этих целях танковым, механизированным и кавалерийским объединениям, которые, как правило, первыми выходили в тыл противника и раньше других войск обнаруживали трофейные объекты, были приданы трофейные роты, демонтажные взводы и трофейные склады. Кроме того, дополнительно были сформированы три отдельных эвакоподъемных такелажных отряда, выполнявших сложные подъемно-такелажные работы при эвакуации тяжеловесов, особенно по извлечению затонувшей или застрявшей боевой техники.

В 1944 г., используя опыт очистки сталинградского тылового района, были созданы два особых трофейных управления (Украинское и Белорусское), подчиненные Главному трофейному управлению. В их задачу входила очистка районов за тыловыми границами действующих фронтов от разбитой техники, вооружения, взрывоопасных веществ и металлолома. Государственный Комитет Обороны возложил в феврале 1944 г. ответственность за окончательную очистку этих районов от взрывоопасных веществ и остатков трофейного и отечественного вооружения и имущества на добровольную организацию Осоавиахим.

Очень важную роль в дальнейшем укреплении трофейной службы сыграло новое Положение о трофейных органах, частях и учреждениях Советской Армии, утвержденное председателем Трофейного комитета ГКО и объявленное в приказе Народного комиссара обороны СССР. В этом Положении, обобщающем опыт деятельности трофейных органов, была дана наиболее исчерпывающая формулировка задач трофейной службы: «Трофейные органы, части и учреждения Советской Армии обеспечивают сбор, охрану, учет, вывоз и сдачу трофейного вооружения, боеприпасов, боевой техники, продфуража, горючего и других военных и народнохозяйственных ценностей, захваченных Советской Армией у противника».

Чем дальше переносились боевые действия на запад, тем больше наши войска захватывали у противника награбленное им советское оборудование, народнохозяйственное имущество и культурные ценности, предназначавшиеся к вывозу в фашистскую Германию. Только в Одессе трофейные органы 3-го Украинского фронта обнаружили 1900 вагонов, загруженных имуществом, награбленным гитлеровцами на Украине. На Дунае, а также в портах Румынии и Болгарии было возвращено свыше 109 барж с разными народнохозяйственными грузами (оборудованием, продовольствием и др.). И если местные народнохозяйственные объекты (заводы, склады и др.) достаточно было учесть, охранять, а потом передавать местным органам власти, то в отношении упомянутого имущества требовалось еще установить его принадлежность и организовать отправку по назначению.

Масштабы хозяйственной работы особенно возросли после вступления наших войск в Восточную Пруссию. Здесь на первых порах сложилась тяжелая обстановка. Население было полностью насильно вывезено немецко-фашистским командованием, все области хозяйства бездействовали. Между тем среди огромного количества брошенных предприятий и имущества хозяйственного назначения оказывалось все больше и больше советского промышленного и энергетического оборудования, сельскохозяйственных машин, культурных и других ценностей, вывезенных фашистскими грабителями из СССР. Трофейные органы 3-го Белорусского фронта обнаружили: станочное оборудование минского завода имени С. М. Кирова, весы минского весового завода «Ударник», мебель и театральные костюмы Белорусского театра оперы и балета и витебского Государственного театра драмы, мебель Дома правительства Белорусской Советской Социалистической Республики и т.д. Всего на небольшой территории (25-30 км по фронту и 12-15 км в глубину) оказалось 3200 вагонов разного оборудования и имущества.

Наряду с решением народнохозяйственных задач трофейная служба принимала активное участие в оказании помощи населению, освобожденному от фашистского порабощения, в обеспечении продовольствием, восстановлении деятельности предприятий, коммунальных и культурных учреждений, школ, транспорта и т.д. Так, в соответствии с правительственным решением советское командование выдало на восстановление здания Венской оперы, разрушенной американской авиацией, два миллиона шиллингов, а также обеспечило строительными материалами, переданными и подвезенными трофейной службой. Кроме того, трофейная служба по заданиям командования оказывала помощь партизанским отрядам и союзническим формированиям. Например, трофейное управление 3-го Украинского фронта доставляло болгарской и югославской армиям горючее и боеприпасы непосредственно на боевые позиции.

В июне 1944 г. трофейные органы получили задание очистить от трофеев и взрывоопасных предметов важнейшие железнодорожные станции и порты, входившие в армейские и фронтовые тыловые районы. К 17 августа 1944 г. было очищено 1433 железнодорожные станции и уничтожено около 8 млн. взрывоопасных снарядов, мин, авиабомб и т.п. К 1 января 1945 г. уже были полностью очищены 3574 железнодорожные станции и 12 портов 466.

Несмотря на большое отвлечение сил и средств на работы в народнохозяйственных объектах, трофейная служба справилась и со своей важнейшей задачей — сбором, реализацией и отгрузкой вооружения, боевой техники и металлолома. Объем этой работы в 1944 г. значительно возрос по сравнению со всеми предыдущими периодами. Правительственный план по сбору и отгрузке металлолома выполнен по черному лому на 126 процентов, по цветному — на 220,8. Об объеме эвакуационной работы трофейной службы в 1944 г. свидетельствуют такие данные: с одним только вооружением и металлоломом было отгружено 130 344 вагона. Председатель Трофейного комитета Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов писал: «В наступательных операциях Советской Армии трофейные части обеспечивали своевременный сбор и вывоз трофейного и отечественного вооружения, боеприпасов, боевой техники, занимая свое место в боевых порядках действующих войск. Трофейные части в 1944 г. успешно выполнили возложенные на них задачи». В 1944 г. 3674 офицера, сержанта и солдата трофейной службы были награждены орденами и медалями.

Весьма характерным для третьего периода Великой Отечественной войны является повышение роли трофейной службы в решении военно-экономических задач при подготовке и в ходе операций. Так, при подготовке Венской операции, когда войскам 3-го Украинского фронта предстояло продвигаться через нефтеносный район Надьканижа (Венгрия), Военный совет фронта заранее учел не только особую важность для противника этого района с прилегающими нефтеперегонными заводами, но и значение его для последующего снабжения наших войск горючим. Трофейному управлению и управлению снабжения горючим фронта было поручено уточнить месторасположение и состояние заводов, определить направление нефтепровода к Дунаю, места его контрольных стыков и насосных станций, а также предусмотреть мероприятия по охране и своевременной организации эксплуатации нефтеносного района. Воздушная армия получила указание командования фронта не бомбить эти объекты. Нефтепромышленный район Надьканижа был освобожден советскими войсками без серьезных повреждений и в дальнейшем мог обеспечить значительную часть потребности фронта в горючем. Венгерский народ получил этот жизненно важный для экономики страны район в рабочем состоянии.

По мере продвижения советских войск в глубь фашистской Германии увеличивалось количество трофейных военно-экономических объектов — баз и складов вооружения, продовольствия и фуража, горюче-смазочных материалов, стратегического сырья, военных предприятий и пр. В приказе Верховного Главнокомандующего от 23 февраля 1945 г. среди трофеев, доставшихся нашим войскам за 40 дней наступления, указаны военные заводы, производящие танки, самолеты, вооружение и боеприпасы. Все эти трофеи необходимо было учесть и охранять, что вызвало распыление сил и средств трофейных органов.

На 1-м Украинском фронте, например, во время Висло-Одерской операции трофейные части в короткий срок настолько рассеяли весь личный состав на охрану баз, складов и других объектов, что трофейный артиллерийский склад в Валя-Виснава, имевший по периметру 14 км, охранялся лишь 36 бойцами 467. Десятки и сотни мелких складов остались без охраны, не говоря уже о разбросанном трофейном народнохозяйственном имуществе. Вместе с тем возрос и объем задач по сбору и эвакуации трофейной боевой техники, вооружения, боеприпасов и другого имущества. Только за период Берлинской операции в полосах 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов было захвачено, по далеко не полным данным, 4510 самолетов, 1550 танков и САУ, 565 бронемашин и бронетранспортеров, 8613 орудий, 2304 миномета, 19 393 пулемета, 179 071 винтовка и автомат, 876 тракторов и тягачей, 9340 мотоциклов, 25 289 велосипедов, 8261 повозка, 363 паровоза, 22 659 вагонов, 34 000 снарядов, 360 000 винтпатронов, 34 886 фаустпатронов и т.д. Учитывая недостаток сил и средств трофейной службы, командование фронтов оказывало ей возможную помощь. Например, командующий 1-м Белорусским фронтом директивой от 20 января 1945 г. приказал выделять в каждой дивизии дополнительно к трофейным командам по одной стрелковой роте, обеспечив их транспортом и тягачами.

Одной из важных задач трофейной службы на заключительном этапе войны была забота об охране исторических и культурных ценностей (музеев, картинных галерей и прочее) на освобожденной от противника территории. В этом сказалось одно из проявлений освободительной миссии Советской Армии. Например, во время февральских боев в Восточной Пруссии были спасены от гибели музейные и архивные материалы, относящиеся к жизни и деятельности великого польского ученого-астронома Н. Коперника, впоследствии переданные польскому государству 468. Широко известно о той роли, которую сыграла Советская Армия в спасении всемирно известной Дрезденской картинной галереи. Вместе с работниками трофейной службы в поисках картин активное участие принимала группа московских специалистов во главе с искусствоведом, ныне членом-корреспондентом Академии художеств СССР Н. Соколовой.

Новые задачи, возникшие перед трофейной службой в этом периоде войны, обусловили необходимость ее дальнейшего усиления. В апреле 1944 г. в Главном и фронтовых трофейных управлениях учреждаются интендантские трофейные отделы, а в трофейных отделах армий — отделения. Приказом Народного комиссариата обороны СССР от 19 января 1945 г. во фронтах и армиях была введена должность заместителя начальника тыла по трофеям, в штабах тыла организованы отделы по учету и использованию трофейного народнохозяйственного имущества, а в городах и крупных населенных пунктах учреждены помощники военных комендантов по хозяйственным вопросам. Для обеспечения вновь созданных органов необходимыми силами и средствами в феврале 1945 г. было сформировано пять центральных баз трофейного народнохозяйственного имущества, по одному рабочему батальону и одной автороте при каждой из них. На фронтах, действующих за пределами СССР, было сформировано по одному автобату фронтового подчинения, а в каждой армии — один — три рабочих батальона, трофейная база с ротой обслуживания, автомобильная рота и три — пять гуртов скота.

Однако принятые меры не дали желаемых результатов. В это время параллельно существовали как бы две трофейные службы со своими частями и учреждениями. И хотя общее количество их сил и средств резко возросло, использование их было малоэффективным. В связи с этим Трофейный комитет при ГКО был упразднен, а Главное трофейное управление приказом НКО от 28 февраля 1945 г. передано в непосредственное подчинение начальника Тыла Советской Армии. Начальникам тыла были переподчинены и трофейные органы фронтов и армий. Отделы по учету и использованию трофейного имущества при штабах тыла были расформированы, институт помощников военных комендантов по хозяйственным вопросам стал территориальным звеном трофейной службы. Несколько позже для руководства ликвидацией военно-экономического потенциала фашистской Германии был создан специальный комитет при Совете Министров СССР.

Организационные изменения резко повысили эффективность трофейной службы. Несмотря на возросший объем работ по сбору вооружения и боевой техники, в 1945 г. собрано и передано довольствующим службам продфуража в шесть с лишним раз больше, чем в 1944 г.

По окончании войны в Европе для трофейной службы наступил особый период. Наряду с завершением работ по очистке театра военных действий, эвакуации и реализации остатков трофейного имущества, на нее было возложено решение задач по военно-экономическому разоружению фашистской Германии, осуществляемому в соответствии с решениями Потсдамской конференции. В связи с этим в июне 1945 г. на базе трофейных управлений фронтов были созданы отдельные трофейные управления. После создания системы военного управления трофейные управления были усилены и вошли в состав групп войск с подчинением командующим.

Работа трофейной службы в ходе военной кампании на Дальнем Востоке была организована с учетом опыта третьего периода Великой Отечественной войны. Вследствие крайне ограниченных сроков подготовки этой кампании к началу операции не во всех армиях были созданы трофейные органы, и задачи трофейной службы легли на соответствующие органы.

Делая выводы о работе трофейной службы в Великой Отечественной войне на Западе, а позднее на Востоке, следует подчеркнуть, что, несмотря на огромные трудности и ряд недостатков, трофейная служба в годы войны успешно справилась с большими и многообразными задачами. Об огромном военно-экономическом значении ее работы свидетельствуют следующие итоговые данные. Трофейными органами было собрано 24 615 танков и самоходных артиллерийских установок. Их хватило бы для укомплектования 120 немецких танковых дивизий того времени. 72 204 трофейных орудия составляют артиллерийское вооружение почти 300 пехотных, 100 артиллерийских, 30 зенитных дивизий и 35 тяжелых артиллерийских частей. 122 199 556 трофейных снарядов, собранных и эвакуированных трофейной службой в годы войны, в три раза превышают все наличие снарядов в германской армии к концу первой мировой войны 469. Немало трофейного вооружения и техники было использовано для оказания помощи партизанскому движению в тылу противника и союзническим формированиям, а также передано в народное хозяйство Болгарии, Югославии, Венгрии, Румынии, Чехословакии, Австрии и Германии. Все трофейное вооружение и боевую технику, военные предприятия, захваченные Советской Армией при разгроме японской Квантунской армии в Маньчжурии и в Северной Корее, Советское правительство передало китайскому и корейскому народам. Часть трофейных автомашин и тракторов была обращена на снабжение наших войск.

Исключительно большое экономическое значение имели сбор и отгрузка для нужд народного хозяйства металлолома. «Правда» 15 марта 1942 г. в передовой «Сбор металлического лома — большое государственное дело» писала: «Танк, самолет, пушка, снаряд — это металл. Красной Армии нужно больше танков, самолетов, пушек, снарядов… Переработка металлического лома позволяет быстро увеличивать производство стали, а сталь нужна нам, как хлеб, как воздух, как вода». Напомним, что для получения одной тонны стали из чугуна необходимо было переплавить 25 т руды и израсходовать 2 т кокса. Для получения же одной тонны стали из металлолома не требовалось ни руды, ни кокса, а лишь 690 кг металлолома, 460 кг чугуна и 80 кг флюса. В ходе войны трофейная служба собрала и отправила в глубокий тыл 6 008 285 т металлолома, в том числе 165 605 т цветного. Кроме того, было отгружено 507 294 т пригодных для производства черных и цветных металлов 470. Трудно переоценить также военно-экономическое значение сбора и эвакуации стреляных гильз, спецукупорки, утильрезины и т.д. На фронтах среди других мобилизующих призывов партии звучал и такой: «Гильза в промышленность — новый снаряд для фронта!»

Конечно, военно-экономическое значение использования внутренних ресурсов фронта ничтожно по сравнению с гигантскими потерями от разрушений и расходами на войну, которые понес Советский Союз. История не знала подобных примеров массового грабежа и насилий, какие творили на советской земле фашистские варвары. Военно-экономические издержки Советского Союза в Великой Отечественной войне значительно превысили расходы США, Англии и Франции, вместе взятых, во всей второй мировой войне 471. Но значение для экономики страны дополнительных источников, о которых говорилось выше, — немалое. Трофейное имущество и все направляемое в глубокий тыл для вторичного использования (металлолом, укупорка, стреляные гильзы, запчасти и т.п.) непосредственно поступило в кругооборот производства, пополнило его фонды. А те трофеи, которые шли непосредственно на удовлетворение потребностей войск, в соответствующей мере снижали расходы страны на военное потребление и нагрузку на коммуникации. Так, на 3-м Белорусском фронте в ходе Восточно-Прусской операции благодаря использованию трофейного продовольствия был сокращен подвоз его из глубины страны на 110 вагонов в сутки. В Берлинской операции все три фронта в ходе подготовки и проведения этой операции не нуждались в подвозе продфуража. Следует подчеркнуть, что немалую долю захваченного нами у противника продовольствия составляло награбленное им на советской территории.

Серьезной военно-экономической задачей трофейной службы было выявление новинок и достижений военной техники противника, а также технологии ее производства. Например, трофейные органы 3-го Украинского фронта по специальному заданию центра искали и обнаружили подземный завод ФАУ.

Когда в начале Великой Отечественной войны над Москвой были сбиты первые фашистские самолеты, они были размещены на площади Свердлова для всенародного обозрения. Это был «зародыш» будущей трофейной выставки. А 22 июня 1943 г. по решению Государственного Комитета Обороны открылась Центральная выставка образцов трофейного вооружения, просуществовавшая до 1948 г. Всего за период работы выставки ее посетило более 7 млн. человек. Сохранилось множество отзывов посетителей. Сержант Чупинов пишет: «С законной гордостью каждый солдат, каждый офицер нашей армии сознает превосходство нашего вооружения, нашей техники, что было так недавно подтверждено». Командир партизанской бригады тов. Храмов написал: «Посмотрев выставку, восхищаюсь нашими славными воинами, укротителями этих чудовищ «пантер» и «тигров». Характерна запись двух лейтенантов французской эскадрильи «Нормандия»: «Выставка нам дала возможность ознакомиться с машинами, против которых нам предстоит бороться».

В этой связи следует отметить значение трофеев для изучения техники противника и обучения войск наиболее эффективным способам борьбы с ней. В воспоминаниях бывшего члена Военного совета 1-го Украинского фронта генерала К. В. Крайнюкова указывается, что «в войсках фронта было организовано несколько учебных центров, где имелись подбитые или захваченные «королевские тигры» и другие трофейные машины» 472. Бывалые воины объясняли молодым бойцам, как бороться с танками врага. Проводились и показные боевые стрельбы по «королевским тиграм».

Таким образом, трофейная служба Советской Армии, созданная в годы Великой Отечественной войны, выполнила большую работу по сбору, сортировке, учету и отправке в глубокий тыл трофейного имущества, захваченного нашими войсками у отступавшего противника. Результаты ее работы имели важное военно-экономическое и политическое значение как для нашего государства, так и для освобожденных Советской Армией стран. Опыт Великой Отечественной войны со всей очевидностью показал необходимость иметь в системе тыла действующей армии трофейную службу, представляющую собой военно-экономическую организацию со своими органами управления, частями и учреждениями, укомплектованными квалифицированными кадрами и оснащенными современной эвакоподъемной, такелажной и эвакуационной техникой. Такой организацией в годы минувшей войны, по существу, и была трофейная служба Советской Армии.

Cнабжение горючим в годы Великой Отечественной войны Водный транспорт в годы Великой Отечественной войны

В годы Великой Отечественной войны Ленинград превратился в город-фронт. Ни один другой город России не сражался так долго, как наш - немецкие войска у наших стен стояли с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года. Все это время шли непрерывные бои, и каждую минуту ленинградцы были готовы отразить очередной штурм. Несмотря на то, что линия соприкосновения с противником проходила только по южной границе Ленинграда (о том, как мы исследовали немецкие ДОТы в Красносельском районе - вы можете прочитать здесь: ), кроме самой полосы боевых действий, в городе сохранились и множество запасных оборонительных линий, построенных для отражения атак противника как с южного направления, так и с северного. Оборонительные сооружения времен Великой Отечественной можно найти почти во всех частях нашего города. Есть они и на севере Петербурга - одна из линий проходит в районе Суздальских озер, а также в Удельном парке. Два исторических объекта мы сегодня сфотографировали во время прогулки по городу, и их сейчас я выкладываю на обозрение читателей моего блога.

Первый из осмотренных нами объектов. Это - советская огневая точка. Такие огневые точки называются ЖБОТами (Железо-Бетонными Огневыми Точками). Их следует отличать от ДОТов - Долговременных Огневых Точек. В отличие от ДОТа, ЖБОТ не предполагалось использовать долговременно - при первом же попадании снаряда он разлетается на куски, и защищает сидящего в нем пулеметчика лишь от пуль или осколков снарядов, тогда как ДОТ мог выдержать больше сотни попаданий из пушки.

Через эту амбразуру с высоты крутого склона, что тянется вдоль дороги через Удельный парк - должен был вести огонь пулеметчик. К счастью, делать это никому не пришлось - ни немцы, ни финны до этих мест не дошли, оборонительная полоса так и осталась запасной.

Мы видим лишь небольшую часть ЖБОТа - у него отсутствует крыша, а также нам не видна нижняя часть, просевшая под землю, и траншеи в земле, что вели к ней.

Благодаря тому, что крыша отсутствует, видно хорошо строение огневой точки сверху. Бросается в глаза, что бетон здесь очень тонкий. Это самые слабые из ЖБОТов, что я видел. На передних рубежах обороны они делались намного более мощными, хотя и там они не были способны долго продержаться при обстреле со стороны вражеской артиллерии.

А вот другой ЖБОТ. Он расположен там, где начинается Фермское шоссе. У него сохранилась характерная для таких ЖБОТов полукруглая крыша. Зато в амбразуру посмотреть нельзя - она заложена кирпичем.

Хорошо видно, что огневая точка сделана не из цельного бетона, а из отдельных частей, как конструктор, скрепленных тонкой металлической арматурой.

Этот ЖБОТ тоже на склоне обрыва, что идет вдоль дороги (обрыв этот - берег древнего Литоринового моря, которое было здесь несколько тысяч лет назад, пока не уменьшилось, и не образовало современное Балтийское). С него хорошо видно все, что внизу, и отлично простреливалась местность - от пулеметного огня этих ЖБОТов врагам было бы не скрыться.

В отличие от других огневых точек на севере города - этим повезло. На них есть надписи, напоминающие о том, что это памятники войны, а еще возле них нет мусора. И это радует.

Страница наших туристических походов в ВК:

The 110 Character Boost service levels a character on your Blizzard account to level 110.

World of Warcraft®: Battle for Azeroth includes a Character Boost. You can also buy a Character Boost in the Services menu of the in-game Shop.

A clickable icon on your character selection screen will indicate that you have a Character Boost ready to use.

WHAT"S INCLUDED

When the boost is applied, your character receives a new set of gear appropriate to your level and four 16-slot bags. The gear the character was originally wearing -and everything in the character’s inventory- is sent to the in-game mailbox.

Skills, and Professions

Your character will also receive the Artisan Riding skill and the ability to fly in all flight-enabled zones, except those gated behind an achievement (such as Pathfinder). If you didn"t have any flying mounts, you"ll receive a basic one.

Professions are not boosted.

Content unlock

Your character will be ready to play the Battle for Azeroth content: quests, dungeons, and raids.

Incomplete quests are automatically abandoned, and all quest items destroyed. To restart any of the abandoned quests, visit the relevant quest giver.

Content from previous expansions must be unlocked through normal play:

• Legion -Visit Dalaran to start the quest to unlock your Class Order Hall and to obtain your artifact weapon.
• Warlords of Draenor -Visit the Dark Portal to start the quest to unlock your garrison.

Boosted characters cannot enter dungeons and raids from previous expansions for the first 24 hours.

LIMITATIONS AND RESTRICTIONS

• Customer Support will not assist with any mistakes using a boost.
• Allied Races -Boosted Allied Race characters will not earn Heritage Armor.
• Character Services -It is not possible to buy a Character Transfer, Faction Change, or any other service for a character that has been boosted in the past 72 hours. Customer Support cannot bypass this restriction.
• WoW Token -It is not possible to boost a character with a WoW Token in the inventory, bank, or mailbox.

автор
Полковник В. Н. Ястребов

В брошюре рассматриваются фортификационное оборудование оборонительных рубежей немецко-фашистских войск на Западном фронте в период 1942/43 г. и типы примененных на них фортификационных сооружений.
Брошюра предназначается для офицерского состава инженерных войск.

Глава 1. Построение обороны немецко-фашистских войск
Глава 2. Фортификационное оборудование оборонительных рубежей немецко-фашистских войск.
Основы оборудования рубежей.
Особенности оборудования опорных пунктов и узлов обороны.
Особенности фортификационной подготовки населённых пунктов.
Глава 3. Типы фортификационных сооружений и маскировка немецко-фашистских войск.
Траншеи и ходы сообщения.
Огневые сооружения.
Наблюдательные пункты.
Препятствия.
Укрытия для войск.
Маскировка.
Глава 4. Фортификационное оборудование отдельных элементов глубины обороны.

Глава 1
ПОСТРОЕНИЕ ОБОРОНЫ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК

В период с августа 1942 т. пю март 1943 г. на Западном фронте немцы активности не проявляли и ограничивались проведением разведок боем небольшими группами пехоты численностью до батальона.
Нашими войсками на фронте в этот же промежуток времени были проведены августовская и ноябрьско-декабрьская местные армейские операции, в результате которых была взломана оборона немцев и заняты отдельные районы, временно захваченные врагом.
В целом на фронте сохранялся позиционный характер борьбы, что и определяло построение и организацию обороны немцев и укрепление занимаемых ими позиций.
Используя обстановку, немцы имели возможность вести оборонительные работы в течение 6-7 месяцев, а на отдельных участках и до года.
При укреплении позиций немецкое командование, помимо войск, привлекало население оккупированных районов. Для строительства фортификационных сооружений широко использовались местные строительные материалы. Позиции всё время совершенствовались - возводились новые фортификационные сооружения и создавались заграждения. Позиции, оборудованные для жёсткой обороны, в большинстве были подготовлены на полковую глубину. В дивизионных и армейских тылах были прикрыты только направления вероятных ударов и в целях самообороны укреплены районы размещения дивизионных, корпусных и армейских резервов и тыловых объектов. Незадолго до февральско-мартовского наступления войск Западного фронта (январь-февраль 1943 г.) немцы приступили к созданию промежуточных рубежей в глубине обороны, но ввиду успешных наступательных действий Красной Армии оставили работы незаконченными и вынуждены были отойти на более глубокие рубежи.
На важнейших направлениях немцы строили два-три оборонительных рубежа.
Первый рубеж (главное поле боя), наиболее полно подготовленный к обороне, был занят войсками. Для обороны первого рубежа на его передний край выделялась большая часть сил.
Величина дивизионных полос обороны определялась в зависимости от характера местности и важности направления. На главных направлениях (Минская магистраль, Варшавское и Киевское шоссе, дороги от Калуги и др.) пехотная дивизия занимала обычно полосу от 5 до 12 км
по фронту, глубиной от 3 до 5 км.
На труднодоступной, пересечённой, лесисто-болотистой местности, ограничивающей широкое применение танков, дивизия занимала по фронту от 10 до 30 км. При этом полковой участок имел протяжённость по фронту до 7 км.
Глубина полкового участка, как общее правило, не превышала 3-4 км. Батальоны обычно располагались рядом - в линию. В глубине располагался полковой резерв; последним в большинстве случаев являлся учебный батальон полка.
Стрелковая рота, в зависимости от расположения взводов, занимала район обороны протяжённостью по фронту 1,5-2 км. При расположении на переднем крае двух взводов третий обычно отводился в тыл на 1-1,5 км от переднего края и использовался как резерв командира роты; если на переднем крае располагалось три взвода, резервом служил учебный взвод.
Взвод в большинстве случаев оборонял район протяжённостью по фронту 400-600 м.

Рис.1. Схема оборонительной полосы немецко-фашистских войск

Оборонительная полоса состояла из узлов обороны и опорных пунктов и укреплённых промежутков между ними (рис. 1). Узлы обороны и опорные пункты располагались на важнейших направлениях в населённых пунктах, на командных высотах, в узлах дорог, дефиле и в других местах, обеспечивавших хороший обзор и обстрел впереди лежащей местности.
Внутри рубежей укреплялись все командные высоты и местные предметы, обеспечивавшие хороший обзор и обстрел местности или создававшие благоприятные условия для размещения резервов. Необходимо отметить, что на пересечённой местности оборона приобретала ярко выраженный узловой характер. На ровной местности и в лесных районах оборона носила линейный характер; глубина обороны в этих случаях зависела от важности направления и танкодоступности переднего края (рис. 2).

Рис.2. Оборудование оборонительной полосы немцев в районе деревень Русиново, Павлово, Кр.Горка

Немцы выбирали позиции так, что передний край их всегда проходил по естественным труднодоступным рубежам: командным высотам, крутым берегам рек, оврагов, озёр и болот, по окраинам лесов, идущих параллельно или под углом к фронту. Начертание переднего края определялось местными предметами; использование их способствовало чёткой организации системы огня всех видов оружия и, в частности, огневому прикрытию даже незначительных естественных подступов к препятствиям. При выборе оборонительных рубежей немцы особо тщательно соблюдали требования к выбору переднего края и использовали указания полевого устава, дающие право командиру соединения оставлять захваченные, но невыгодные для организации обороны участки местности.
У большинства оборонительных рубежей начертание переднего края характерно наличием так называемых огневых мешков. Для образования их выдвигались вперёд опорные пункты, располагавшиеся на господствующих высотах и в населённых пунктах. Такое расположение опорных пунктов обеспечивало фланкирование подступов к переднему краю и промежутков между опорными пунктами (см. рис. 1).
Основные силы и огневые средства всегда сосредоточивались в узлах обороны и опорных пунктах. Между опорными пунктами оставлялись промежутки, величина которых была различной и определялась условиями обстановки и местности, а также возможностями организации наблюдения и обстрела их действительным, огнём. Промежутки, как правило, обязательно простреливались фланговым артиллерийским, миномётным или пулеметным огнем и усиливались различными препятствиями. В первую очередь на промежутках устанавливались взрывные противотанковые, а затем противопехотные препятствия. У препятствий располагались автоматчики, для которых строились ячейки или лёгкие огневые сооружения. В промежутках между опорными пунктами на болотистых участках через 100-200 м располагались группы, вооружённые станковым, ручным пулемётом или ротным минометом. Из опорных пунктов к промежуткам обеспечивались пути манёвра для живой силы и огневых средств, выделявшихся для обороны промежутков при атаке их.
Располагая большую часть автоматического оружия пехоты и лёгкие миномёты непосредственно на переднем крае или вблизи него, немцы добивались хорошего обстрела всей впереди лежащей местности, при этом наиболее вероятные подступы держались под многослойным огнём. Ночью местность перед передним краем систематически освещалась ракетами и обстреливалась трассирующими пулями по подготовленным данным для ведения огня.
Описанное построение обороны требовало наличия развитой дорожной сети для обеспечения манёвра резервов из глубины и по фронту, на что противник обращал особое внимание. Дороги для гужевого, а иногда и автотранспорта обычно доводились до тыла рот первой линии, а на отдельных закрытых участках даже до переднего края. Бесперебойное пользование дорогами, идущими вдоль фронта и подходящими из глубины, обеспечивалось широким применением средств маскировки. Просматриваемые наземными наблюдателями участки дорог закрывались от обзора вертикальными масками (маскзаборами) из срезанной растительности. Связь обеспечивалась различными средствами: связными на автомашинах, мотоциклах, велосипедах, лошадях и дублировалась развитой сетью телефонной связи.
Второй оборонительный рубеж в удалении 3-6 км от первого подготовлялся только на отдельных направлениях и занимался силами дивизионных и корпусных резервов. Населённые пункты, включённые в состав рубежа, как правило, подготовлялись к круговой обороне.
Третий оборонительный рубеж располагался в глубине обороны в 16-20 км от переднего края и обычно занимался армейскими резервами.
Рубеж состоял из отдельных опорных пунктов и узлов обороны, имевших задачами прикрыть важные направления, чаще всего узлы дорог.
Ложные рубежи немцы не возводили, ограничиваясь маскировкой занятых рубежей и строгим соблюдением маскировочной дисциплины.

Глава 2
ФОРТИФИКАЦИОННОЕ ОБОРУДОВАНИЕ ОБОРОНИТЕЛЬНЫХ РУБЕЖЕЙ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК

Основы оборудования рубежей

У креплённые позиции немцев в развитом виде представляли собой сплошные полосы, оборудованные в глубину на 2-3 км, а на отдельных наиболее ответственных участках - до 6 км.
Основным элементом фортификационного оборудования рубежей на любой местности являлась система траншей и ходов сообщения с многочисленными противотанковыми и противопехотными препятствиями. Количество траншей колебалось от двух до четырёх, а в основных узлах обороны оно доходило до шести-семи.
На второстепенных участках отрывалась одна-две траншеи; за ними укрыто от наземного наблюдения располагались дерево-земляные сооружения для пулемётов, предназначенных для ведения флангового и кинжального огня.
Первая траншея располагалась, как правило, на боевом гребне передних скатов высот, что обеспечивало хороший обзор и обстрел впереди лежащей местности.
Вторая траншея отрывалась позади первой на расстоянии, равном 100-200 м.
Третья траншея часто располагалась на обратных скатах. Расстояние между второй и третьей траншеями составляло 250-300 м.
Расстояние между третьей и четвёртой траншеями, а также между всеми остальными траншеями, расположенными в глубине, колебалось от 300 до 500 м.
Все линии траншей были соединены многочисленными ходами сообщения. Ходы сообщения имели наибольшее развитие у переднего края и особенно в исходящих углах его.
Расположение препятствий зависело от значения, которое придавали немцы тому или иному участку оборонительного рубежа. Наиболее часто перед первой траншеей располагались противопехотные проволочные и взрывные препятствия. Они были удалены от первой траншеи на 15-70 м. Противопехотные мины, фугасы, сюрпризы устанавливались либо позади проволочных препятствий, либо непосредственно в полосе последних. В ряде случаев противопехотные мины и малозаметные проволочные препятствия устанавливались непосредственно на бруствере первой траншей. Основные противотанковые препятствия, главным образом минные поля, располагались между первой и второй траншеями; они устанавливались перед первой траншеей только на важнейших танкоопасных направлениях.
Схема участка рубежа на танкоопасном направлении, характеризующего укрепление местности немецкими войсками с применением системы траншей, приведена на рис. 3.

Рис.3. Схема размещения траншей и препятствий

В данном случае перед первой траншеей было установлено две полоcы противотанковых мин. Между ними был установлен усиленный забор. Позади второй полосы противотанковых мин располагалась полоса проволочных препятствий шириной 10-15 м. Здесь устанавливались сети на низких кольях или проволока "внаброс". Перед второй траншеей на танкоопасных направлениях располагались противотанковые минные поля глубиной 15-25 м (5-8 рядов мин). Перед третьей траншеей также были установлены противотанковые минные поля, состоявшие из 9-11 рядов мин.
Местность перед передним краем оборонительных рубежей тщательно расчищалась; в полосе глубиной 400 м уничтожалось всё, что затрудняло ведение огня и наблюдение.
Огневые сооружения, расположенные в траншеях, обеспечивали ведение флангового и косоприцельного огня и взаимную огневую поддержку, чему способствовало извилистое или изломанное начертание траншей в плане.
Для фланкирования участков траншей с незначительными изломами оборудовались ячейки и площадки, вынесенные вперёд и связанные с травшеей ходами сообщения.
В ряде случаев траншеи располагались так, что перед ними создавались огневые мешки или устраивались пехотные ловушки.

Рис. 4 Пехотная ловушка в системе траншей

Примером такой ловушки является участок траншеи, изображённый на рис. 4.
Ловушка устраивалась перед основной траншеей и представляла собой также траншею своеобразного начертания, сходного с бастионным. В исходящих углах этой траншеи, расположенных в 100-150 м один ат другого, были устроены ячейки для продольного обстрела траншеи огнём из автоматов. Ловушка была рассчитана на то, что наступающий, оказавшись под заранее подготовленным губительным огнём миномётов, постарается укрыться в траншее и будет уничтожен огнём из автоматов.
Первая траншея являлась главной и обычно была наиболее полно оборудована в боевом отношении.
Для каждого огневого средства были оборудованы запасные позиции, что обеспечивало манёвр огневыми средствами и увеличивало их живучесть в бою.
Огонь из первой траншеи дополнялся фронтальным огнём тяжёлого стрелкового оружия, размещенного во второй траншее.
Артиллерийские позиции 37-, 45- и 75-мм орудий и 81-мм миномётов обычно оборудовались между второй и третьей траншеями. За третьей, а иногда за четвертой траншеей оборудовались позиции для батарей 105- и 150-мм орудий и 120-мм миномётов.
В глубине обороны встречалось незначительное количество крытых огневых сооружений, предназначавшихся для ведения огня по промежуткам между траншеями.
Укрытия для войск, занимающих траншею, устраивались в передней крутости траншей или примыкали к ходам сообщения.

Рис. 5 Немецкая траншея в лесисто-болотистой местности

Блиндажи для полковых и дивизионных резервов строились с таким расчётом, чтобы из них можно было организовать самооборону и ведение огня на ближние дистанции.
Все элементы полкового тыла - склады, гаражи, медпункты, кухни, бани и т. п. - обычно располагались в 1,5-2,0 км от первой траншеи. Санитарные блиндажи подразделений полков обычно примыкали ко второй траншее.
Описанное выше взаиморасположение элементов оборонительного рубежа было преобладающим.
Некоторое своеобразие представляло собой оборудование рубежей в лесистой и лесисто-болотистой местности, а также при расположении оборонительных рубежей за водными преградами.
В лесистых и лесисто-болотистых районах первая траншея обычно располагалась на опушках лесов; там, где отрывка траншеи была затруднительна, вместо неё делался дерево-земляной барьер, в котором были устроены стрелковые ячейки и пулемётные площадки.
Перед барьером, в 30-70 м от него, устанавливались проволочные препятствия или устраивались завалы, прикрываемые противопехотными минами и фугасами.
За первой траншеей (барьером) устраивалась вторая, а иногда и третья. Для фланкирования подступов к этим траншеям (барьерам) перед ними устраивались просеки.
В глубине за траншеями также устраивались просеки и для обстрела их возводились дерево-земляные сооружения типа блокгаузов.
Различные укрытия располагались в непосредственной близости к траншеям и барьерам и частично в глубине леса.
При обороне рек с пологими берегами первая траншея относилась от берега на расстояние 50-100 м; при наличии крутых, обрывистых берегов первая траншея отрывалась непосредственно у обрыва, а препятствия (главным образом противопехотные) устанавливались у самого уреза воды. Установлено, что при наличии значительной водной преграды в ряде случаев первая траншея занималась только боевым охранением, а главные силы располагались во второй траншее.
Рассмотренная система укрепления полевого рубежа давала противнику следующие преимущества:
а) применение системы траншей обеспечивало свободу манёвра силами и огневыми средствами и облегчало маскировку боевого порядка;
б) близкое расположение препятствий к траншеям облегчало фланкирование и охрану их;
в) расположение противопехотных мин и сюрпризов впереди проволочных препятствий и в самых препятствиях затрудняло проделывание проходов в них;
г) расположение минных полей позади основных противопехотных препятствий затрудняло разведку и разминирование их; установка мин непосредственно на бруствере усложняла проникание атакующего в траншею;
д) расположение противотанковых мин за первой траншеей затрудняло разведку и разминирование их перед атакой.

Особенности оборудования опорных пунктов и узлов обороны

На наиболее важных направлениях, имеющих тактическое значение, немцы как по переднему краю, так и в глубине оборудовали опорные пункты и узлы обороны.
Опорные пункты и узлы обороны создавались на командующих высотах, на узлах дорог, дефиле, в населённых пунктах.
Опорный пункт обычно занимал по фронту 1,0-1,5 км и оборонялся ротой пехоты, усиленной миномётами, противотанковыми ружьями и артиллерией. В отдельных случаях опорные пункты оборонялись усиленными взводами.
Узлы обороны обычно состояли из трёх-четырёх опорных пунктов и оборонялись одним-двумя батальонами и в отдельных случаях пехотным полком.
Опорные пункты и узлы обороны были подготовлены к круговой обороне и имели большое количество пулемётных и артиллерийских позиций, обеспечивавших манёвр огневых средств.

Рис. 6 Схема опорного пункта Рыляки - Мажино

Наиболее типичный опорный пункт приведен на рис. 6. Этот опорный пункт занимался усиленной ротой пехоты. Основой оборудования опорного пункта были траншеи, связанные между собой ходами сообщения. Передний край опорного пункта в основном проходил по берегу р. Ресса и насыпи Варшавского шоссе, являвшихся естественными противотанковыми препятствиями.
На переднем крае была сосредоточена основная масса огневых средств, обеспечивавших фланговый и косоприцельный огонь и обстрел расположенных по переднему краю препятствий.
Противотанковая артиллерия (три 45-мм пушки) была размещена на флангах в глубине; для каждого орудия было подготовлено несколько запасных и дополнительных позиций.
Опорный пункт, типичнуй для ровной открытой местности, приведен на рис.7. Он занимал около 2 км по фронту и до 2,5 км в глубину и оборонялся ротой пехоты.

Рис. 7 Схема опорного пункта в районе Сапово

Основой фортификационного оборудования данного опорного пункта также были траншеи и ходы сообщения. Первая траншея имела ломаное начертание, проходила по боевому гребню и являлась основной. В ней были подготовлены позиции для лёгкого стрелкового оружия; для более тяжёлых огневых средств (противотанковых ружей, миномётов, противотанковых пушек) были подготовлены позиции вблизи второй траншеи. Опорный пункт и входящие в него взводные районы обороны были подготовлены к круговой обороне; она обеспечивалась расположением на местности траншей и приспособлением к обороне отдельных участков ходов сообщения.
Основные укрытия для войск (блиндажи) имелись в достаточном количестве; они располагались за второй и третьей траншеями и в глубине - в районе обороны взвода второго эшелона роты.
Учитывая, что опорный пункт подготовлялся на открытой местности, противник создал развитую сеть ходов сообщения, связывающую взводные районы обороны и все траншеи. Это обеспечивало свободный манёвр резерва роты из глубины к любому участку переднего края обороны, а также облегчало живую связь и управление боем. Отдельные блиндажи офицерского состава роты непосредственно примыкали к ходам сообщения, ведущим в тыл.
Заканчивая краткую характеристику оборудования опорных пунктов, необходимо указать, что при укреплении опорных пунктов немцы часто подготовляли отдельные хорошо замаскированные огневые позиции для лёгких и тяжёлых пулемётов перед проволочными препятствиями. Эти позиции предназначались для фланкирования участков переднего края и подступов к нему, трудно просматриваемых и простреливаемых, из первой траншеи. Система препятствий, прикрывавших опорные пункты и узлы обороны, в основном не отличалась от описанной выше.
Опорные пункты на второстепенных направлениях, а также располагаемые в глубине дивизионной полосы обороны траншей не имели. Огневые средства располагались в отдельных окопах и лёгких дерево-земляных фортификационных сооружениях.
Описанные выше особенности оборудования опорных пунктов и узлов обороны позволяют сделать следующие вьлводы:
а) опорные пункты, расположенные по переднему краю, мало выделялись среди общей полосы обороны, так как основой их оборудования являлись траншеи и ходы сообщения;
б) многочисленные огневые позиции, подготовленные в траншеях и на отдельных участках ходов сообщения, обеспечивали широкий манёвр огневых средств, живучесть их в бою, и в то же время система огня оставалась трудно разгадываемой для атакующего;
в) фланги и тыл опорных пунктов былл оборудованы относительно слабее и являлись наиболее уязвимыми местами.

Особенности фортификационной подготовки населенных пунктов

Населённые пункты, входящие в состав оборонительной полосы, подготовлялись и использовались немцами в качестве опорных пунктов или узлов обороны. Особенность подготовки населённых пунктов к обороне состояла в том, что наряду с устройством развитой сети траншеи и ходов сообщения немцы приспособляли к обороне отдельные строения, группы их и развалины строений.
Первая, основная траншея в большинстве случаев отрывалась на окраине населённого пункта. Вторая, а иногда и третья траншеи подготовлялись внутри населённого пункта и за ним. В целях маскировки траншеи и ходы сообщения, проходящие внутри населённого пункта, располагались за заборамш, оградами, изгородями. В ряде случаев траншеи отрывались под строениями. Участки траншей, примыкающие к строениям, обычно перекрывались, что обеспечивало пользование ими во время пожаров.
Деревянные строения приспособлялись к обороне относительно редко. Они в большинстве случаев использовались как маски для огневых позиций, расположенных в траншеях, а также обеспечивали скрытое передвижение гарнизона в опорном пункте.

Рис. 8 Схема опорного пункта с включением населённых пунктов

Схема опорного пункта, включающего в себя два мелких населённых пункта, приведена на рис. 8.
Основные принципы подготовки к обороне крупных населённых пунктов можно проследить на рис. 9, на котором показана схема узла обороны немецко-фашистских войск в г. Ржев.

Рис. 9 Схема подготовки немцев к обороне г. Ржева

Этот узел представлял собой тет-де-пон (предмостное укрепление), прикрывающий город и мосты через р. Волга.
Главная позиция проходила по окраинам города и своими флангами упиралась в реку. Передний край главной позиции проходил по местности, облегчающей организацию огня и наблюдение за подступами к городу.
Главная позиция представляла сплошную оборонительную полосу; основой оборудования являлись траншеи и ходы сообщения с многочисленными ячейками и площадками для ведения огня из стрелкового оружия. Участки позиции, перехватывающие дороги в город, были подготовлены как опорные пункты.
Всякого рода строения и целые посёлки перед главной позицией, мешавшие наблюдению и ведению огня, были уничтожены.
При подготовке к обороне самого города противник исходил из основной цели: обеспечить свободный менёвр резервов и быстрое сосредоточение ударных групп на угрожаемых участках внешнего обвода для производства контратаки.
В городе были оборудованы отдельные опорные пункты, включавшие в себя группы каменных строений, приспособленных для ведения огня. Строения, затруднявшие ведение огня из опорных пунктов, уничтожались. Улицы, предназначавшиеся для маневрирования резервами и сообщения, простреливались из опорных пунктов, остальные улицы были закрыты заграждениями.
Основные силы обороны (резервы, ударные группы) были расположены в городе и в случае необходимости прибывали на угрожаемые участки по оставленным для этого улицам, а также по ходам сообщения, ведущим из города к переднему краю главной позиции.
Особое внимание уделялось обороне мостов. Мосты, как правило, прикрывались проволочными препятствиями, усиленными противопехотными минами и другими взрывными средствами. Все улицы, прилегающие к мостам, минировались. Проходы, оставлявшиеся в заграждениях, могли быть быстро закрыты, для чего непосредственно около них были заготовлены запасы противотанковых мин.
Часть города, расположенная за рекой, к обороне была подготовлена слабо; по берегу подготовлялась траншея, но фактически был готов только участок её, показанный на схеме. Были также приспособлены к обороне отдельные кирпичные здания.

Глава 3
ТИПЫ ФОРТИФИКАЦИОННЫХ СООРУЖЕНИЙ И МАСКИРОВКА НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК

Траншеи и ходы сообщения

Траншеи как основной элемент укрепленной позиции немецко-фашистские войска начали применять с момента перехода к оборонительным боям зимой 1941 -1942 г. В этот же период на отдельных участках фронта (Тихонова Пустынь, Полотняный Завод, Кондрово и др.) появились и траншеи наносного типа из снега.
Траншеи в зависимости от o боевой задачи и условий местности располагались на боевом гребне, на топографическом гребне и на обратных скатах.
В плане траншеи имели извилистое или изломанное начертание. Нормальная длина прямолинейных участков составляла от 10 до 25 м. Прямолинейные участки большой протяжённости применялись редко даже на ровной местности: однако зстречались прямолинейные участки протяжённостью до 100-150 м.
Отдельные участки траншей выдавались вперёд, в результате чего между ними создавались огневые мешки.
Траншеи, как правило, тщательно применялись к местности; изгибы и изломы их в основном следовали (вдоль горизонталей.
Профиль траншей был различный. Ширина траншей поверху составляла 0,8-1,0 м, ширина понизу 0,4-0,5 м. Глубина траншей в большинстве случаев составляла 1,5 м, а на участках, где противник оборонялся продолжительное время, она достигала 2,0-2,5 м. Из захваченных служебных указаний противника видно, что узкая и глубокая траншея считается наилучшим укрытием от огня и танков. Однако нередко встречались траншеи глубиной 0,5-1,1 м; в этих случаях они были прикрыты масками высотой 1,5-2,0 м для сокрытия движения. Маски устанавливались на бруствере или же в непосредственной близости к нему.
Брустверы траншей высотой 0,5-0,6 м и толщиной 0,8-1,0 м, как правило, не разравнивались и не маскировались.
В лесу и на болотистых участках вместо траншеи устраивались деревянные и дерево-земляные барьеры высотой до 1,5 м. Деревянные барьеры делались из брёвен толщиной 18-22 см; брёвна укладывались в два-три ряда между забитыми в землю стойками. С фронта барьеры обычно усиливались земляной обсыпкой. Проходы в барьерах закрывались рогатками.
Деревянные и дерево-земляные барьеры одновременно служили и препятствиями против танков и пехоты.
Ходы сообщения имели в плане изломанное начертание; фасы их имели длину 10-15 м. На отдельных участках с интенсивным движением во избежание встречного движения устраивались парные ходы сообщения, отстоящие один от другого на 25-35 м.
Как особый случай, имевший место в районе г. Юхнов, следует отметить ход сообщения для движения по нему гужевого и даже автомобильного транспорта непосредственно к первой траншее.
Тупики и уширения для выноса раненых на носилках и расхождения при встречном, движении отсутствовали. На брустверах встречались заготовленные рогатки и ежи для закрытия движения в траншеях. Обходные и примкнутые траверсы не возводились. Одетые участки первой траншеи имели стремянки длиной до 2,5-3,0 м для быстрого выхода из рва на поверхность земли. В траншеях, проходящих в лесу, в тыльной крутости через 50-70 м были отрыты аппарели шириной 0,6-1,0 м.
Отхожие места и мусорные ямы устраивались через 100-200 м; они связывались с траншеей ходами сообщения длиной 30-40 м.

Огневые сооружения

Огневые фортификационные сооружения в основном обеспечивали защиту от поражения пулями и осколками; они отличались простотой и, как правило, низким качеством. Крытые сооружения усиленного и тяжёлого типа возводились редко; их строили лишь в наиболее крупных тактически важных опорных пунктах и узлах сопротивления и располагали в глубине обороны за масками. Для возведения сооружений врагом очень широко использовался подручный местный материал (дерево, камень, песок, глина и пр.). В конце 1942 и 1943 г. фашистско-немецкие войска почти совершенно отказались от применения усиленных и тяжёлых дерево-земляных огневых сооружений, особенно по переднему краю обороны, мотивируя это тем, что они выдают систему огня, связывают манёвр огневого средства, ограничивают сектор ведения огня, не обеспечивают возможности применения гарнизоном ручных гранат и, являясь хорошей целью для артиллерийско-миномётного огня, быстро разрушаются.
При выборе типов сооружений и при посадке сооружений на местности использовались местные условия и предметы: населённые пункты, отдельные строения, крутые скаты, деревья и кустарники, дорожные насыпи и т.п. Тщательный учёт местных условий обеспечивал естественную маскировку отдельных сооружений и системы обороны в целом от наземной и воздушной разведки. Фортификационные сооружения были чрезвычайно разнообразны как по конструкции, так и по планировке. В каждом случае тип сооружения, его конструкция и планировка определялись огневой задачей, местом расположения и наличием подручных материалов.

Рис. 10 Участок траншеи переднегно края

Огневые сооружения, особенно расположенные в первой траншее, представляли собой в основном открытые ячейки и площадки, в лучшем случае дающие обеспечение от пуль, осколков и миномётного огня. Ячейки для стрелков в большинстве случаев были расположены через каждые 6-10 м на всём протяжении траншей. В отдельных случаях наблюдалось групповое расположение ячеек (рис. 10). Группы по 8-10 ячеек отрывались на расстоянии 1,5-2,0 м одна от другой, На флангах этих групп устраивались пулемётные площадки; ячейки врезались в переднюю крутость траншеи на 0,9-1,0 м; глубина ячеек составляла 1,0 м, ширина поверху 0,8 м. В бруствере перед каждой ячейкой устраивалась берма шириной около 0,3 м.
Площадки для пулемётов, противотанковых ружей и лёгких миномётов либо устраивались в передней крутости траншей, либо выносились вперёд и соединялись с траншеей ходом сообщения. Они обычно подготовлялись для ведения огня в секторе от 90 до 150°.

Рис. 11 Открытая пулемётная площадка

Открытая пулемётная площадка показана на рис. 11.
Иногда в качестве укрытия использовался участок хода сообщения, соединяющего площадку с траншеей. В этом случае ход сообщения имел, противоосколочное покрытие, как показано на рис. 11.
Крутости отрывок и земляного пулемётного стола обычно одевались хворостом! или жердями. Для уменьшения рассеивания пулемётный стол имел прокладку из войлока, ватных одеял и пр.

Рис. 12 Открытая пулемётная площадка, построенная немцами в районе д.Павловка в лесу

В условиях лесистой местности открытые пулемётные площадки устраивались на поверхности земли из лесоматериала и грунта. Такая площадка показана на рис. 12.
Стены площадки двойные, из брёвен. Промежутки между брёвнами были засыпаны грунтом. Промежуток в верхней части передней стенки был заложен бумажными мешками с песком. Для хранения боеприпасов в стенах были устроены ниши размером 55X40X30 см. Укрытие для пулемёта и расчёта являлось составной частью сооружения; оно было перекрыто одним рядом брёвен толщиной 20-25 см.

Рис. 13 Крытые пулемётные гнёзда

Крытые пулемётные гнёзда (рис. 13) располагались на обратных скатах и предназначались в основном для ведения флангового огня. Эти сооружения имели одну-две амбразуры с секторами обстрела 60-180°. Покрытие делалось из одного ряда брёвен толщиной 20-25 см. Стены котлована в большинстве случаев одевались жердями; пулемётные столы земляные, одевались деревом, высота их 1,0-1,1 м. Амбразуры встречались двух типов: раструбом к противнику и наоборот. Внутренние размеры гнезда в плане составляли 1,6-2,0X2,0 м, высота 1,8-2,0 м. Выссота нулевой линии на ровной местности составляла 0,4-0,5 м, на склонах О,1-0,2 м, в лесу 1,0-1,3 м. Дальность ведения огня колебалась от 200 до 1200 м. Рядом с крытым гнездом устраивалась одна-две открытые площадки, служащие запасными позициями или обеспечивающие ведение огня в дополнительных направлениях.

Рис. 14 Крытое пулемётное гнездо в лесу

В лесисто-болотистой местности крытые пулемётные гнёзда возводились в основном на поверхности земли. Одно из таких сооружений показано на рис. 14. Стены сооружения толщиной 1,0 м представляли собой пакеты из брёвен толщиной 20-25 см, уложенных между вкопанными в землю стойками. Амбразура была проделана на высоте 1,2 м, её раствор обеспечивал ведение огня в секторе до 90-110°: Покрытие состояло из одного ряда брёвен (последние обычно скреплялись между собой скобами или гладкой проволокой). Сооружение было замаскировано от воздушного наблюдения лапником, уложенным на покрытие.
Противотанковые орудия размещались в окопах.

Рис. 15 Окоп для противотанкового орудия с укрытием

На открытой местности часто встречались окопы с укрытием для орудия и расчёта (рис. 15). Площадка подготовлялась для кругового обстрела. Укрытие располагалось перед площадкой и соединялось с ней аппарелью. Для облегчения выкатывания орудия на площадку по аппарели укладывались катальные доски.
Размеры укрытия в плане 2,1X3,0 м, высота 1,2 м; для дульной части орудия отрывалась специальная ниша. Укрытие обеспечивало от миномётного огня: оно перекрывалось двумя-тремя рядами брёвен и обсыпалось грунтом. Боеприпасы хранились в нише.
Для маскировки окопов употреблялись верёвочные сети, в которые вплетался подручный материал (ветви, трава и т.п.).

Рис. 16 Артиллерийские окопы: А - окоп для 75мм пушки; Б - окоп для 45мм пушки

Встречались орудийные окопы, устроенные на поверхности земли рис. 16).
Орудие и расчёт защищались бруствером высотой 1,0-1,15 м, одетым изнутри 22-25-см брёвнами. Ниши для снарядов устраивались под бруствером; они отрывались на глубину 1,25-1,60 м и перекрывались двумя рядами брёвен.
Упор для сошников орудия устраивался из деревянных коротышей; последние либо укладывались и скреплялись в канавке, либо закапывались в грунт, образуя
стенку.
Подобные окопы допускали ведение огня в секторе 60-70°.

Один из примеров расположения и оборудования позиции для противотанкового орудия приведен на рис. 17. Позиция была расположена на опушке леса в первой траншее. Площадка для ведения огня прикрывалась бруствером, являющимся продолжением бруствера траншеи. Все прочие элементы позиции - укрытие для орудия, погребки для снарядов, укрытие для расчёта - обеспечивали от поражения осколками и лёгкими минами и соединялись между собой ходом сообщения.
Два наблюдательных пункта были вынесены вперёд на опушку леса.

Наблюдательные пункты

Немцы обращали серьёзное внимание на организацию бесперебойного наблюдения. Наблюдательные пункты в большом количестве имелись по переднему краю, а также по всей глубине обороны. Они располагались в траншеях, в различных строениях, на деревьях и на специально возводимых вышках.
Все наблюдательные пункты были применены к местности и тщательно замаскированы.
Подавляющая часть наблюдательных пунктов представляла собой открытые ячейки для наблюдателей в траншеях. По своему устройству они почти не отличались от oбычных стрелковых ячеек. Командирские наблюдательные пункты, кроме того, имели лёгкие укрытия для телефонистов, связных и отдыхающих наблюдателей.

Рис.18 Немецкий артиллерийский НП в районе д. Котовичи

Нередко встречались наблюдательные пункты типа, показанного на рис. 18. Наблюдательные пункты этого типа состояли из наблюдательной шахты и укрытия, соединённых между собой лазом.
Наблюдение из шахты велось через перископ, выдвигаемый через отверстие в крышке шахты. Укрытие стойчатой конструкции делалось размерами в плане 3,0X3,0 м и перекрывалось четырьмя-пятью рядами 22-25-см брёвен. Всё сооружение обсыпалось грунтом; толщина обсыпки достигала 0,8 м.

Рис.19 Наблюдательный пункт немцев влесу

Представляет интерес наблюдательный пункт, возведенный немцами в лесу юго-восточнее Буда-Монастырская (рис. 19). Он состоял из наблюдательной вышки, рабочего помещения для телефонистов и связных и блиндажа для отдыхающего расчёта. Рабочее помещение представляло собой венчатую конструкцию с полом и кровлей, имеющей незначительный наклон для стока воды. Стены для большей прочности были укреплены сжимами из брёвен, врытых в землю на глубину 1,0 м. Помещение имело размеры в плане 2,7X2,7 м, высоту - 3,2 м, в нём имелись стол, скамьи, полки для телефонов и личных вещей. Для обогрева была сложена печка из кирпича.
Наблюдательная вышка представляла собой сруб, укреплённый над люком в покрытии рабочего помещения и для устойчивости раскреплённый проволочными оттяжками. Над срубом была устроена открытая площадка для наблюдателя. Внутри сруба и рабочего помещения была устроена лестница для выхода наблюдателя на площадку. Блиндаж обычного котлованного типа размерами 2,0x2,5 м обеспечивал отдыхающих от поражения миномётным огнём: он был связан ходом сообщения oс рабочим помещением.
Описанный наблюдательный пункт был замаскирован деревьями.

Изредка встречались железобетонные наблюдательные пункты, типа приведенного на рис. 20. Планировка и размеры сооружения видны из рисунка. Наблюдение велось через смотровые щели или через люк, прикрытый броневой крышкой толщиной 50 мм (в крышке имелось отверстие для перископа). Смотровые щели были также приспособлены для ведения огня из пулемётов и автоматов.

Рис.21

Заслуживает внимания железобетонный наблюдательный пункт, представленный на рис. 21. Он был возведен на основной оборонительной полосе в 500-600 м от нашего переднего края в полуразрушенном сарае.
Маскировке сооружения уделялось настолько серьёзное внимание, что оно было обнаружено нашими войсками только после захвата рубежа. Планировка, размеры и отдельные детали показаны на рисунке и в особом пояснении не нуждаются. Наблюдение в основном велось из верхнего этажа сооружения через перископ, пропущенный в отверстие броневой крышки толщиной 40 мм. Одновременно для наблюдения использовались смотровые щели в среднем этаже. Наблюдательный пункт в любое время мог быть использован и как огневое сооружение: смотровые щели допускали ведение огня в четырёх направлениях.
Сообщение между этажами осуществлялось по трапу из скоб, заделанных в бетон. Из наблюдательного пункта имелось два выхода: один наружу и другой в жилой блиндаж, расположенный рядом с основным сооружением. Напольная стена, армированная тавровым железом, имела толщину 1,0 м и обеспечивала от снарядов дивизионной артиллерии.
Все наблюдательные пункты были снабжены сигнальными приспособлениями, подвешенными у дверей укрытий для обслуживающего личного состава. Сигнальные приспособления приводились в действие при помощи проволок, протянутых от них в наблюдательный пункт.
Командирские наблюдательные пункты, как правило, имели телефонную связь.

Укрытия для войск

В качестве укрытий для подразделений, занимающих первую траншею, немцы устраивали подбрустверные блиндажи и ниши. Один блиндаж строился на 4-5 человек и ниша - на 1-3 человек. Блиндажи имели одетые стенки и покрытия из двух-трёх рядов брёвен. Ниши одевались брусчатыми рамами. Возле каждой пулемётной площадки устраивался подбрустверный блиндаж для расчёта и пулемёта.
Для отдыха солдат в перерывах между боями строились блиндажи за траншеей. Для того чтобы отдыхающие могли быстро занять огневые позиции, эти блиндажи относились от траншеи на расстояние не более 30-50 м и связывались с наблюдательными постами звуковой сигнализацией.
Блиндажи, возводившиеся возле второй и третьей траншей, были весьма разнообразны, но почти все они строились на 8-10 солдат.
Эти блиндажи в большинстве имели рубленые стены и покрытие из трёх-пяти рядов 20-25-см брёвен. Бревна покрытий связывались между собой скобами или проволокой. Между вторым и третьим рядами брёвен укладывался гидроизоляционный слой из глины толщиной 10-15 см. Блиндажи обсыпались слоем грунта толщиной 0,3-0,5 м.
В блиндажах имелись металлические или кирпичные печи, стол и скамьи. Для отдыха устраивались двухъярусные нары или койки из металлических сеток.
Почти во всех блиндажах, особенно для офицеров, были устроены окна, выходящие в специальные приямки. Как правило, оконные проёмы приспосабливались для ведения огня на случай самообороны.
Летом вблизи блиндажей устраивались столы, скамейки, разбивались газоны.

Солдатские блиндажи (рис. 23) по своему устройству и оборудованию отличались простотой - видимо, они возводились самой пехотой без участия сапёров.

Офицерские блиндажи (рис. 24) в основном не отличались от солдатских; они лишь были лучше отделаны изнутри, лучше оборудованы и имели больше световых проёмов. В офицерских блиндажах обычно устраивалось несколько комнат. Для размещения личных вещей, продуктов, воды и т.д. устраивались ниши. Имелись столы, скамьи, печи. Стены и потолки часто отделывались чистыми берёзовыми жердями или обивались досками. Полы в большинстве делались дощатые.

В лесистой местности часто встречались укрытия, построенные на поверхности земши. Некоторые из них, расположенные в выгодных пунктах, были хорошо приспособлены к обороне.
Для водоснабжения использовались существующие колодцы и открытые водоёмы, а также устраивались шахтные и мелкотрубчатые колодцы. Колодцы, как правило, содержались в чистоте и имели крышки с запорами (замками).

Маскировка

Способы и приёмы маскировки отличались простотой; все они сводились к использованию естественных условий и применению к местности, а также к использованию для маскировочных работ подручных материалов.
Требования маскировки прежде всего строго учитывались при расположении на местности огневых сооружений, препятствий и при выборе типов фортификационных сооружений.
Для маскировки манёвра огнём и живой силой, а также движения транспорта широко применялись маски-заборы. Они устраивались высотой 1,5-2,0 м. К вертикальным кольям привязывались горизонтальные жерди или несколько рядов проволоки; иногда по кольям натягивались металлические сети. По этой основе заплетался различный материал: хворост, ветви, трава, сено, солома и т.п.
Такие маски часто устанавливались на открытых участках для сокрытия сооружений и движения войск в глубине обороны; маски-заборы, как правило, устанавливались на брустверах траншей, отрытых для переползания и движения согнувшись.
Изредка встречались ложные сооружения; они устраивались наряду с действительными на открытых, хорошо просматриваемых участках местности.

Глава 4
ФОРТИФИКАЦИОННОЕ ОБОРУДОВАНИЕ ОТДЕЛЬНЫХ ЭЛЕМЕНТОВ ГЛУБИНЫ ОБОРОНЫ

Артиллерийские позиции в глубине обороны располагались в опорных пунктах и узлах обороны, что обеспечивало артиллерию от непосредственного нападения танков и пехоты противника. Кроме основной позиции, для каждой батареи устраивались одна-две запасные. Основные и запасные позиции связывались между собой грунтовыми дорогами для манёвра артиллерии колёсами.
Позиции выбирались в местах, укрытых от воздушного наблюдения: на опушках лесов, среди кустарников, среди развалин населённых пунктов и т.п.

Фортификационное оборудование артиллерийских позиций заключалось в устройстве командных пунктов командиров батарей (дивизионов) и оборудовании огневых позиций. На огневых позициях устраивались орудийные окопы, укрытия для расчётов (а иногда и для орудий), расходные погребки для боеприпасов и командный пункт старшего на огневой позиции. Орудийные окопы часто по условиям местности возводились на поверхности земли (наносного типа).
Наиболее характерный пример оборудования огневой позиции представлен на рис. 25.
В данном случае батарея в составе четырёх орудий занимала участок примерно 60X60 м. Между орудиями были приняты расстояния около 40 м. Командный пункт старшего на огневой позиции располагался в центре, что обеспечивало управление огнём батареи голосом.
Орудийные окопы устроены на поверхности земли; круговой бруствер их высотой 0,6-0,8 м устраивался из грунта и одевался изнутри жердями. В окопе были устроены две-четыре ниши для снарядов.
Командные пункты, базы, склады, станции снабжения и т.п. прикрывались огнем зенитной артиллерии.

Схема расположения зенитной батареи 75-мм автоматических пушек представлена на рис. 26. Эта батарея располагалась в лесном массиве на поляне, имеющей в поперечнике 1,5-2,0 м.
Позиция имела три орудийных окопа, блиндажи для расчёта, расходные погребки для боеприпасов и командный пункт.
Орудийные окопы представляет собой открытые площадки (рис. 27), устроенные на поверхности земли. Земляные брустверы окопов высотой 1,15 м. были изнутри одеты.

Рис.27
Открытая площадка для автоматической зенитной пушки и блиндаж для расчёта

накатником, уложенным между стойками. Блиндажи для расчётов располагались рядом с окопами. Для устройства блиндажей использовались срубы жилых домов, установленных в котлованах глубиной 2,2 м. Покрытие блиндажей из брёвен было утеплено слоем сена, хвои или грунта. Над блиндажами имелись кровли. Блиндажи имели дневное освещение, кирпичные печи и нары для отдыха людей. Блиндаж отделялся от окопа входом-тамбуром.

Командные пункты штабов соединений (рис. 28) располагались на танконедоступных участках местности и имели развитую круговую оборону, состоявшую из ряда опорных пунктов, занятых резервами и непосредственной охраной штаба. Опорные пункты располагались на основных направлениях и дорогах, идущих со стороны противника. Характерным для фортификационного оборудования командных пунктов является компактное, сосредоточенное расположение всех элементов штаба и особенно оперативной группы, а также сравнительно малая защита от огневых средств. Тяжёлые фортификационные сооружения почти не возводились.
Для непосредственной обороны командного пункта отрывалась круговая траншея с оборудованными в ней стрелковыми ячейками и площадками для станковых и ручных пулемётов, автоматчиков и противотанковых орудий. На танкоопасных направлениях устанавливались минные поля. На отдельных участках устраивались проволочные препятствия: усиленный забор, сети на низких кольях и т.п.

Пример оборудования командного пункта показан на рис. 28. Командный пункт был расположен в д. Песочная. Рабочие помещения, сгруппированные в три группы, были расположены по обоим берегам р. Песочная (рис. 28, А).
Расположение отдельных построек одной из групп показано на рис. 28, Б.
Рабочие помещения представляли собой сооружения котлованного типа, в большинстве врезанные в крутые берега реки. Они имели дневное освещение и были оборудованы для работы и отдыха. План наиболее крупного из таких помещений представлен на рис. 28, В. Для укрытия при воздушном нападении вблизи рабочих помещений были построены врытые щели.
Все тыловые объекты были подготовлены к непосредственной круговой обороне. Один из характерных примеров фортификационного оборудования тылового вещевого и продовольственного склада корпуса представлен на рис. 29. Склад был расположен в лесу; хранилищами являлись сараи из жердей и хвороста; часть имущества располагалась штабелями и укрывалась брезентами. Как сараи, так и штабели от воздушного наблюдения маскировались подручными материалами, растительностью, хворостом. Участок дороги, прилегающий к складу, был замаскирован горизонтальными масками. Кольцевая жердевая дорога, проходившая в лесу, не маскировалась.
Для непосредственной обороны вокруг склада был построен вал из брёвен высотой 1,1-1,4 м. Вал был оборудован открытыми стрелковыми ячейками и пулемётными площадками. Непосредственно за валом, с внутреннем стороны, был отрыт ход сообщения глубиной 0,6 м.

Рассмотренное выше построение обороны немецко-фашистских войск и фортификационное оборудование оборонительных рубежей позволяют сделать несколько основных выводов.
1. Немецко-фашистская армия в условиях позиционной обороны, начиная с 1942 г., перешла к сплошному оборудованию занимаемых рубежей.
2. В целях обеспечения широкого манёвра живой силой и огневыми средствами по фронту и из глубины немецко-фашистская армия применила систему траншей и ходов сообщения как основу фортификационного оборудования. Указанный способ оборудования оборонительных рубежей был не случайным, он применялся немцами до конца войны.
3. Немцы обращали особое внимание на выбор переднего края основной оборонительной полосы. Передний край выбирался с таким расчётом, чтобы перед ним в полосе 200-400 м можно было организовать мощный фланговый и косоприцельный огонь, а также создать огневые мешки.
4. Применявшиеся немцами фортификационные сооружения в большинстве были примитивны по устройству и разнообразны по планировке и конструкции. Большинство сооружений обеспечивалось от осколков мин малых калибров. Сооружения усиленного и тяжёлого типа возводились редко; такими сооружениями в основном являлись наблюдательные пункты и блиндажи, расположенные главным образом в глубине оборонительной полосы. Для строительства широко использовался подручный материал.
5. Наблюдательно-сторожевая служба и простейшая сигнализация позволяли немцам держать основные силы в укрытиях второй и последующих траншей и обеспечивали
своевременное занятие ими своих позиций по тревоге.
6. Маскировочная дисциплина жёстко проводилась во всей боевой жизни гарнизона. Как отдельные фортификационные сооружения, так и вся система огня тщательно маскировались, для чего использовались условия местности и подручные средства. Широкое применение получили вертикальные маски.
Наиболее слабо были оборудованы в фортификационном отношении промежутки между опорными пунктами и узлами обороны. Они являлись наиболее уязвимыми местами в обороне немцев.

Укрепления Советского Союза в Великой Отечественной войне

Долговременная фортификация в предвоенный период главным образом применялась при создании пограничных укреплений.

К строительству укрепленных районов в нашей стране приступили только после тщательного изучения опыта первой мировой войны, практически в 1929-1930 гг. С началом второй мировой войны, с 1939 г. вплоть до 22 июня 1941 г., совершенствовались ранее построенные и строились новые укрепленные районы вдоль новой государственной границы на территории западных областей Украины, Белоруссии и в Прибалтике.

Советская фортификационная школа, опираясь на передовые взгляды советского военного искусства 20- 30-х годов, разработала стройную теорию создания долговременных укреплений в приграничной полосе государства как на западе, так и на востоке страны.

Эта теория исходила из советской военной доктрины, основывающейся на марксистско-ленинском учении о войне и армии и определяла характер будущей войны как решительного столкновения блока империалистических держав с нашей страной. Предполагался длительный и ожесточенный характер вооруженной борьбы с огромным напряжением всех сил народа и его экономики.

Советская стратегия, будучи по своему характеру наступательной, считала и оборону правомерным видом боевых действий на отдельных операционных направлениях в рамках общего стратегического наступления. В начальный период войны (15-20 суток) предполагалось вести боевые действия в ограниченных масштабах при одновременном проведении отмобилизации, сосредоточении и развертывании главных сил 1* .

Соответственно с этим советское военное искусство отводило приграничным укреплениям важную роль заслона и опоры для армий прикрытия государственной границы.

Проекты советских военных инженеров С. А. Хмелькова, Н. И. Коханова, Н. И. Унгермана и других в полной мере учитывали изменения, происшедшие после первой мировой войны в вооружении и способах ведения боевых действий, – насыщение армий танками, авиацией, артиллерией, повышение мобильности и ударной силы частей и соединений.

Согласно предложенным проектам укрепленные районы должны были иметь при фронте 50-80 км большую глубину (20-30 км) с обязательным предпольем глубиной 10-12 км. Эшелонирование опорных пунктов и узлов сопротивления в глубину предполагалось производить созданием трех-четырех позиций; планировалось широкое применение заграждений всех видов. Значительная часть ДФС должна была иметь противотанковое вооружение. Укрепленные районы в ходе боевых действий предлагалось использовать не только как средство пассивной защиты, но и как опорную базу для активных действий наших войск. Считалось обязательным участие полевых войск в обороне УР совместно с их постоянными гарнизонами.

Однако по ряду причин прогрессивные идеи советского военного искусства не полностью были осуществлены на практике. Ряд построенных УР имел недостатки, которые отрицательно повлияли на эффективность этих укреплений в ходе войны. Многие УР находились в процессе реконструкции, большое количество ДФС еще только строилось.

22 июня 1941 г. гитлеровские войска перешли границу СССР, начав свой разбойничий поход против Страны Советов.

Долговременные укрепления Советской Армии, строившиеся вдоль западной границы государства, сразу же приняли на себя первый удар врага. Вот что свидетельствуют непосредственные участники боевых действий.

Маршал Советского Союза И. X. Баграмян писал: «…к началу вражеского нападения строительство большинства пограничных укрепленных районов нашего округа не было закончено, в строю находились лишь отдельные долговременные огневые точки (доты). Подготовленные полевые оборонительные позиции не были заняты нашими стрелковыми дивизиями прикрытия границы. …Гитлеровцы, наступавшие при поддержке мощного артиллерийского огня, сравнительно быстро блокировали большинство наших дотов, но не смогли сломить упорства их малочисленных гарнизонов…

Огневые точки на советской границе, их малочисленные, но стойкие гарнизоны явились первым препятствие ем, о которое споткнулась огромная фашистская армия в своем марше на Восток. Героическая борьба пограничников и бойцов приграничных укрепленных районов имела огромное значение» 2* .

По свидетельству Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, успешно встретили удары противника Рава-Русский, Перемышльский и другие укрепленные районы, а Брестская крепость дала врагу такой отпор, что его ударная группа вынуждена была обходить эту цитадель обороны стороной, теряя время и темп наступления.

Столь же высоко оценивали роль и значение укрепленных районов в Великой Отечественной войне другие советские военачальники и военные исследователи. Так, военный историк В. А. Анфилов в книге «Бессмертный подвиг» (М., 1971), восстанавливая историческую справедливость, на основе изучения опыта первого этапа войны приходит к выводу о серьезном положительном значении УР в приграничных сражениях лета 1941 г.

Таким образом, вклад УР в дело сокрушения гитлеровского блицкрига бесспорен.

История Великой Отечественной войны является наглядным подтверждением известного ленинского высказывания:

«Таких войн, которые бы начинались и оканчивались сплошным победоносным наступлением, не бывало во всемирной истории, или они бывали, как исключения» 3* .

Боевые действия советских войск в укрепленных районах на западной границе дают много примеров успешной и умелой их обороны.

Рава-Русский и Перемышльский УР, как указывалось, оказали врагу упорное сопротивление и с первых же дней войны нарушили немецкие планы продвижения в глубь советской территории.

Озлобленное неудачей, командование противника бросило против советских войск, оборонявшихся в Рава- Русском УР, бомбардировочную авиацию, артиллерию и огнеметные танки. Самолеты Ю-88 непрерывно бомбили оборонительные сооружения, огневые позиции и командные пункты. Но сильный артиллерийский обстрел и бомбежки с воздуха не могли причинить существенных повреждений железобетонным сооружениям. Несмотря на то что вражеская артиллерия вела огонь прямой наводкой по амбразурам, сооружения не были разрушены. Шаровая установка амбразурных коробов выдерживала прямое попадание снарядов. Тогда для уничтожения долговременных огневых точек противник -применил огнеметные танки. Однако гарнизоны продолжали сопротивление, сражаясь упорно и нанося врагу большие потери.

Не добившись успеха в штурме долговременных укреплений, противник стремился вклиниться на их флангах, обороняемых полевыми войсками, но и там советские воины оказывали яростное сопротивление врагу;. Когда наши войска занимали заблаговременно подготовленные укрепления, то стояли насмерть, часто вступая в рукопашные схватки.

В Перемышльском УР одна из советских дивизий на целую неделю задержала врага. В ходе этих боев, как свидетельствуют боевые документы, на один из ДОТ немцами было обрушено до 500 артиллерийских снарядов, но сооружение не было повреждено, й его расчет продолжал бой.

В первые три недели войны немцы потеряли около 100 тыс. солдат и офицеров, более половины своих танков и другую технику. Наряду с героизмом советских воинов важную роль сыграли и имевшиеся укрепления на границе, которые в полной мере были использованы в приграничных сражениях.

Упорно сражались с превосходящими силами врага гарнизоны многих советских укрепленных районов. Например, один из УР более двух лет надежно прикрывал с севера Ленинград от немецко-финских войск, оказавшись для них непреодолимым. В последующем этот УР явился хорошим плацдармом для наступления советских войск и окончательного разгрома врага на Карельском фронте. Он был выгодно расположен на местности, имел сильное вооружение и развитую систему заграждений.

Но были случаи и неудачных действий войск в УР. Причинами этих неудач являлись крайне неблагоприятные условия действий советских войск вследствие вероломного внезапного нападения Германии, а также незавершенность строительства многих УР к началу войны и отдельные недостатки построения (отсутствие предполья, малая глубина и т. п.). Не во всех ДФС имелось необходимое вооружение. В укрепленных районах по новой государственной границе лишь около половины огневых сооружений имели положенное по штату вооружение.

Многолетняя ожесточенная война дала обильный материал для анализа и изучения многих вопросов, в том числе и вопроса о роли и значении укрепленных районов.

Это изучение показывает, что в тех случаях, когда укрепленным районам придавалось должное значение, когда они поддерживались в постоянной готовности и своевременно занимались обученными войсками с проведением полевого дооборудования в соответствии с боевой обстановкой, тогда они успешно выполняли свое назначение.

Подтвердилось известное изречение: «Как и пушки, крепости являются лишь оружием, которое самостоятельно не может выполнять свою цель. Нужно уметь правильно использовать их».

Вместе с тем следует сказать, что многочисленные примеры удачного использования укрепленных районов Советской Армией в начальный период Великой Отечественной войны вовсе не означают, абсолютного соответствия системы бывших УР, их технического оснащения и способов обороны требованиям войны.

Боевой опыт выявил ряд серьезных недостатков укрепленных районов 30-х годов как формы укрепления границ государства.

Мнение большинства военных специалистов сводится к тому, что главными недостатками укрепленного района, вскрытыми войной, являлись его недостаточная активность (т. е. неспособность быстро реагировать на изменения боевой обстановки) и практическая невозможность маневра основным вооружением, установленным в казематах долговременных фортсооружений. К этому следует добавить, что выделенные для усиления УР полевые войска зачастую запаздывали с приходом и не успевали организовать взаимодействие с его постоянным гарнизоном.

После окончания второй мировой войны критическое осмысление ее опыта вызвало у военных специалистов серьезные разногласия о роли и значении укрепленных районов и о необходимости заблаговременной инженерной подготовки границ государства.

Печальная судьба линии Мажино, линии Зигфрида, Атлантического вала, военно-морской крепости Сингапур, японских УР в Манчжурии и многих других, казалось, свидетельствовала о бесполезности этих укреплений. Но, с другой стороны, успешные действия в войне ряда советских УР говорили о больших боевых возможностях такой формы укрепления границ.

Споры и дискуссий в специальной военной зарубежной прессе по этому вопросу не прекращаются и по сей день, что можно объяснить его актуальностью и в наше время.

Военная мысль во многих странах периодически возвращается к идее укрепленного района, признавая его важную роль в современном военном искусстве. Вопросы заблаговременной фортификационной подготовки границ государства, несмотря на противоречивость опыта второй мировой войны, все больше обсуждаются в зарубежной военной печати. Большинство исследователей склоняется к мысли о необходимости дальнейшего развития этого направления в военном деле.

Если долговременная фортификация в ходе минувшей войны дала повод к разнообразным и зачастую противоречивым выводам, то о полевой фортификации еледует сказать вполне определенно и однозначно: ее важная роль на поле боя проявилась в полной мере.

Невиданное до того возрастание масштабов применения средств поражения, значительное усиление воздействия артиллерийских, авиационных и стрелковых огневых средств на войска привели к массовому и постоянному применению фортификационного оборудования местности. Уяснение в ходе боевой практики тех преимуществ, которые дает фортификация, сделало ее не только тактическим, но и оперативным и даже стратегическим средством достижения победы.

В ходе войны было наглядно подтверждено, что укрепления повышают устойчивость, живучесть, активность обороняющих позиции войск. Эта высокая полезность фортификации привела к тому, что полевое укрепление местности в годы минувшей войны приняло массовый и всеобщий характер. Оно применялось как в обороне, так и в наступлении, осуществлялось всеми видами вооруженных сил и родами войск.

Необходимо отметить, что в боевой практике пришли не сразу к необходимости максимального использования всех преимуществ, которые дает фортификация.

Если в первый период войны главное внимание уделялось устройству противотанковых заграждений (рвов, надолб, лесных завалов и т. п.), а фортификационные сооружения для вооружения и боевой техники (окопы, укрытия) возводились только для 15-30% огневых средств и боевой техники, то в последующем большое внимание придавалось устройству противопехотных заграждений, а количество укрываемых средств и техники увеличилось до 70%.

Окопы для стрельбы, укрытия от огня противника стали устраиваться не только для стрелков, пулеметчиков, автоматчиков, но и для орудий, минометов и даже для танков.

Окапывание танка – наиболее маневренного боевого средства – явилось, пожалуй, самым убедительным и характерным доказательством важности и нужности фортификации на поле боя.

Танки окапывались не только в обороне, но и при подготовке наступления, создавая прочный и надежный костяк оборонительной позиции или исходного района для наступления. Танк в окопе (своеобразный бронированный ДОТ) был трудно уязвимой для противника

целью, сам же он успешно вел борьбу с тремя-четырьмя танками противника.

В боевых операциях с 1943 г. (Курская битва и др.) окапывание танков приняло массовый характер. «Танки превратились в сотни бронированных огневых точек. Они явились стальными устоями обороны, на которые опирались пехота и артиллерия, образовав мощный непреодолимый барьер» 4* .

Инженерное оборудование местности не ограничивалось, конечно, только окапыванием танков; зарывалось в землю все, что могло оказаться в зоне огня противника.

Объем фортификационных работ, выполняемых войсками при помощи местного населения, на позициях и тыловых оборонительных рубежах постоянно возрастал от одной боевой операции к другой, особенно в кампаниях 1941 -1943 гг. Широко известны и достаточно описаны в литературе героическая оборона Москвы, Ленинграда, Одессы, Севастополя, Сталинграда, Новороссийска и многие другие операции Советской Армии в этот период, в которых очень наглядно и поучительно проявились роль и значение фортификации. Например, в Московском оборонительном сражении только на Брянском направлении на фронте в 230 км в течение июля – августа 1941 г. было отрыто 3570 км противотанковых рвов, эскарпов и траншей, оборудовано 6650 пулеметных окопов, 2300 пулеметных дотов и дзотов и до 700 сооружений для 76-мм орудий 5* . На рис. 10 показана схема оборонительных рубежей под Москвой (1941 г.), которая включала Вяземскую и Можайскую линии обороны, а также Московскую зону обороны. Кроме того, фортификационные сооружения строились и на других направлениях, где наступал враг.

Своевременная подготовка оборонительных рубежей помогла Советской Армии летом и осенью 1941 г. задержать наступление противника и выиграть время для мобилизации всех сил страны на отпор агрессору.

Столь же велик был размах фортификационных работ и в 1942 г.

Особенно активизировались они с началом наступления немецко-фашистских войск на Сталинградском направлении летом 1942 г.

Рис. 10. Схема оборонительных рубежей на московском направлении летом и осенью 1941 г..

Используя опыт обороны Москвы, войска с болШЙМ упорством строили укрепления на дальних и ближних подступах к городу. Этот огромный труд не пропал даром.

Вот что писал в газете «Красная звезда» за 17.7 1967 г. участник Сталинградской битвы генерал-полковник М. С. Шумилов: «На десятках, сотнях примеров войска убедились, что стойкое сопротивление технически оснащенному противнику при больших огневых плотностях может быть достигнуто только при хорошем окапывании и искусной маскировке, при умелом создании целой сети инженерных заграждений. Отсюда и возникло крылатое: «Твой окоп – твоя крепость». Без этого железного закона теряло свою силу и требование «Стоять насмерть!».

Действительно, только в самом Сталинграде за период его обороны было построено 2500 различных окопов, 200 дзотов, около 450 блиндажей и убежищ, установлено 37 железобетонных и броневых колпаков для пулеметов, приспособлено к обороне 186 зданий 6* .

Кроме фортификационных сооружений в городе и на ближайших подступах к нему было установлено большое количество различных заграждений. Фортификация сыграла немаловажную роль в разгроме врага под Сталинградом.

Наиболее широкий размах укрепление местности получило в Курской битве (июль -август 1943 г.). Здесь был максимально использован богатый боевой опыт, накопленный Советской Армией с начала войны, воплощены на практике передовые взгляды нашей фортификационной школы. Главной особенностью фортификационного оборудования в этот период явилось широкое применение системы траншей и ходов сообщения, дополнявшейся фортификационными сооружениями различного назначения. На главном направлении количество траншей и ходов сообщения доходило до 8 км на каждый километр фронта, а всего их было отрыто свыше 10 тыс. км.

На рис. 11 в качестве примера показана система траншей в полосе обороны 15 сд 13 А летом 1943 г.

Оборона Курского выступа отличалась большой глубиной, достигавшей 250-300 км. Она включала восемь рубежей тактического, оперативного и стратегического назначения. Серьезное внимание уделялось маскировке и устройству развитой системы заграждений всех видов, особенно минно-взрывных. Объем фортификационных работ был поистине огромным.

Рис. 11. Система траншей в полосе обороны дивизии (15 сд 13 А; лето 1943 г.)

Только в полосе обороны Воронежского фронта (244 км) было отрыто 4240 км траншей и ходов сообщения, 28 058 стрелковых окопов, 55 854 окопа для противотанковых орудий, ружей и пулеметов, построено 5322 командных и наблюдательных пункта, 17 505 землянок и убежищ, до 600 км проволочных заграждений, установлено много минных полей 7* .

Усилия, затраченные на фортификационное оборудование позиций советских войск на Курской дуге, оправдали себя в полной мере. Наступавший враг был остановлен на подготовленных рубежах, обескровлен и отброшен далеко на запад.

Опыт Курской битвы был изучен, обобщен и положен в основу единых взглядов на организацию фортификационного оборудования местности при подготовке обороны.

Высокую оценку инженерного укрепления местности при подготовке и в ходе Курской битвы дал Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский. Указывая на серьезное значение фортификационных мероприятий для достижения успеха в операции и важность их тщательного выполнения, он говорил: «Мы постоянно следили за качеством инженерного оборудования полос и позиций, организацией противотанковой обороны на важнейших направлениях. Я сам много раз выезжал в войска, осматривал укрепления, беседовал с людьми. Радовало, что бойцы и командиры были уверены в своих силах, в устойчивости построенной ими обороны» 8* . Столь же высоко оценивал К. К. Рокоссовский значение фортификационного оборудования местности и в других операциях Великой Отечественной войны.

Боевая действительность убедительно подтвердила большой вклад в разгром врага своевременно подготовленных и умело использованных нашими войсками укреплений. Так было под Курском, так было в Белоруссии и на всем протяжении огромного советско-германского фронта.

Этого же мнения придерживался и Маршал Советского Союза В. И. Чуйков, который, рассматривая воп рос о значении построенных в ходе войны укреплений, говорил: «…там, где они были умело использованы нашими войсками, противник нес значительные потери, утрачивал свои наступательные возможности и в конечном счете терпел поражение» 9* .

Изучая и осмысливая богатый опыт Великой Отечественной войны, можно установить, что полевая фортификация в ходе войны непрерывно развивалась и совершенствовалась. Это развитие происходило в тесной связи с оперативным искусством и тактикой действий войск.

Война выявила важнейшие требования к обороне: упорство, активность и высокую устойчивость против массированных атак танков, пехоты, поддерживаемых артиллерией и авиацией. Для обеспечения этих требований советская фортификационная мысль предложила форму укрепления местности в виде сети траншей и ходов сообщения, дополняемой системой огневых сооружений для пулеметов, орудий, минометов и танков, пунктов управления, укрытий для личного состава, боеприпасов и др.

Фортификационное оборудование дополнялось развитой системой противотанковых и противопехотных заграждений.

Многополосность и многопозиционность укреплений, создаваемых на большую глубину, сочетание фронтальных позиций и рубежей с отсечными и тыловыми, создание районов обороны, опорных пунктов и узлов сопротивления в ключевых пунктах местности обеспечивали высокую устойчивость и активность обороны и создавали благоприятные условия для перехода в решительное наступление.

Эта структура полевого укрепления местности, так хорошо зарекомендовавшая себя в ходе войны, является значительным достижением отечественной фортификации.

Необходимо отметить, что укрепления в ходе войны создавались в короткие сроки с максимальным использованием имеющихся сил и техники. Помимо войск эту задачу решали и военные строители с широким привлечением местного населения и местных строительных ресурсов.

Масштабы фортификационных мероприятий видны из табл. 1, в которой показаны объемы работ по оборудованию тыловых оборонительных рубежей, заблаговременно возведенных органами оборонительного строительства с привлечением местного населения.

1* См.: История военного искусства, М., 1984, с. 91.

2* Баграмян И. X. Так начиналась война, М., 1977, с. 98, 99.

3* Ленин В. И. Полн. собр. соч, т. 44 с. 209.

4* История Великой Отечественной войны 1941 – 1945. М., 1964, Т. 3, с. 267.

5* См.: Рубежи мужества. М., ДОСААФ, 1978, с. 28.

6* См.: Инженерные войска в боях за Советскую Родину. М., 1970, с. 131. 3

7* См.: ЦАМО, ф. 203, оп. 2845, д. 227, л. 5, 6.

8* Рокоссовский к. К. Солдатский долг. М., 1968, с. 211.

9* Рубежи мужества. М., 1978, с. 5.

Таблица 1

Сроки подготовки рубежей составляли от восьми суток до трех месяцев. Количество полос обороны на рубеже составляло одна-две, а позиций в каждой полосе от одной до трех. Общая глубина армейского оборонительного рубежа в ходе войны возросла от 10 до 60 км. Кроме того, резко возросло в ходе войны количество траншей и ходов сообщения, которые, как было ранее сказано, являлись основой фортификационного оборудования местности в обороне.

Количество инженерных заграждений постепенно уменьшалось, что связано с возрастанием масштабов наступательных действий Советской Армии.

В табл. 2 приведены основные показатели фортификационного оборудования полос обороны (на 1 км фронта) в годы Великой Отечественной войны (показатели 1941 г. условно приняты за 100%).

В ходе войны постоянно возрастало количество огневых средств, а следовательно, возрастала и плотность огня, поэтому росло количество огневых сооружений на 1 км позиции. Кроме того, возрастало и количество траншей на позициях как универсальных сооружений, обеспечивающих ведение огня из стрелкового оружия, надежное укрытие и маневр личного состава по фронту позиции.

Таблица 2

Что касается закрытых фортсооружений, то в ходе войны (особенно с 1943 г.) происходило увеличение доли противоосколочных сооружений и уменьшение доли усиленных сооружений.

Это можно объяснить возрастающей маневренностью боевых действий, требовавшей менее трудоемких сооружений. В то же время защитные свойства противоосколочных сооружений оказались достаточно высокими.

Укрепление местности успешно осуществлялось не только в оборонительных операциях, но и в ходе наступательных действий, как при подготовке исходных районов для наступления, так и при отражении контрударов противника (например, в сражении у оз. Балатон весной 1945 г.).

Суммируя богатый опыт Великой Отечественной войны в отношении полевой фортификации, можно сделать заключение, что полевые фортификационные укрепления должны быть надежны, созданы своевременно и в нужном месте. В этом случае они будут в высшей степени полезны для достижения успеха в бою и операции.

Из этого заключения вытекают практические выводы:

сооружения должны обеспечивать эффективное применение установленного в них оружия и надежную защиту личного состава;

защитные свойства сооружений должны быть рассчитаны, исходя из вероятных средств поражения и способов их применения противником;

сооружения должны располагаться непосредственно в боевых порядках войск;

сооружения должны быть достаточно просты и нетрудоемки, чтобы они могли возводиться самими войсками в короткие сроки, с учетом складывающейся боевой обстановки;

сооружения должны допускать широкое применение средств механизации для их возведения;

войска должны иметь необходимые технические средства для устройства сооружений;

личный состав всех родов войск должен быть обучен самостоятельному фортификационному оборудованию своих позиций и районов расположения.

Эти выводы, сделанные на основе опыта минувшей войны, тщательно изучались всеми армиями; боевая подготовка войск строилась с учетом этого опыта.

Война в Корее (1950-1953 гг.) подтвердила и значительно усилила основной вывод второй мировой войны о большой роли фортификации в современных боевых действиях.

Из книги Тайны лунной гонки автора Караш Юрий Юрьевич

«Свой путь» Советского Союза в космосе 22 октября 1969 г. генсек ЦК КПСС Л. И. Брежнев, выступая с речью на приеме в Кремле, в частности, сказал, что у СССР имеется собственная обширная космическая программа, рассчитанная на многие годы, и что Советский Союз будет

Из книги Битва за звезды-2. Космическое противостояние (часть I) автора Первушин Антон Иванович

Глава 9 КОСМОПЛАНЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА Несмотря на всеобщее увлечение баллистическими ракетами, вызванное научно-техническим наследием Третьего рейха, в Советском Союзе нашлись конструкторы, которые, вопреки мнению руководства страны, не оставляли надежды возродить

Из книги Ударные корабли Часть 1 Авианесущие корабли. Ракетно-артиллерийские корабли автора Апальков Юрий Валентинович

Тяжелый авианесущий крейсер Адмирал Флота Советского Союза Горшков пр. 11434 – 1(1) ОСНОВНЫЕ ТТЭВодоизмещение, т:– Стандартное 33 000– полное 44 500Главные размерения, м:– длина наибольшая (по ВЛ) 273,1 (243)– ширина корпуса наибольшая (по ВЛ) 49(2 (31)– осадка средняя 9 5Экипаж (в т. ч.

Из книги Фортификация: прошлое и современность автора Левыкин Виктор Ильич

Тяжелые авианесущие крейсера Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов пр. 11435 и Варяг пр. 11436 – 1 (1) ОСНОВНЫЕ ТТЭВодоизмещение, т:– стандартное 43 000– полное 55 200, 58 900(19*)Главные размерения, м:– длина наибольшая (по ВЛ) 305,0 (270)– ширина корпуса наибольшая (по ВЛ) 72,0 (35,0), 75

Из книги Эскадренный миноносец «Новик» автора Степанов Юрий Григорьевич

Укрепления западных стран во второй мировой войне Когда отгремели залпы первой мировой войны, дискуссии о роли укреплений вспыхнули с новой силой. С одной стороны, общественности стран – участниц войны хотелось узнать, оправдали ли себя значительные финансовые затраты

Из книги Отечественные противоминные корабли (1910-1990) автора Скороход Юрий Всеволодович

Глава 6. В огне Великой Отечественной 6.1. Ветераны Балтики вступают в бой22 июня 1941 г. гитлеровская Германия вероломно, без объявления войны напала на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война – самая тяжелая и жестокая из всех войн в многовековой истории нашей

Из книги Мир Авиации 1996 02 автора Автор неизвестен

Из книги Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота автора Лихарев Дмитрий Витальевич

АСЫ МИРА Герой Советского Союза Н.И.Гапеёнок Владимир РАТКИН Москва Мельников и Гапеёнок. Ленинградский фронт. 1941 гНиколай Гапеёнок попал а авиацию… неожиданно для самого себя. В 1937 г. он заканчивал 9 класс. Шел комсомольский набор в авиацию, и группу молодежи из Нового

Из книги Авиация и космонавтика 2001 05-06 автора

ЭПИЛОГ ВЕЛИКОЙ КАРЬЕРЫ Поддавшись первому порыву возмущения совершив такой, на первый взгляд, необдуманный поступок, Фишер стал к концу дня потихоньку приходить в себя и осмысливать сложившуюся ситуацию. А что если правительство Асквнта падет в результате его отставки?

Из книги Отечественные автоматические винтовки автора Газенко Владимир Николаевич

ПОСВЯЩАЕТСЯ 60-ЛЕТИЮ НАЧАЛА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ Уважаемые читатели!На протяжении ряда лет редакция журнала «Авиация и космонавтика» свой 5-6 номер традиционно отводит под статьи, посвященные участию авиации во Второй мировой войнеВ этот раз, накануне дня Победы и

Из книги Мир Авиации 2000 01 автора Автор неизвестен

Из книги Мир Авиации 1999 02 автора Автор неизвестен

Герой Советского Союза Константин Фомич Михаленко Владимир РА ТКИН Москва Зимой 1940 г. студент 3-го курса Минского мединститута Константин Михаленко не помышлял ни об армии, ни об авиации. Но после участия в лыжной гонке на 50 км, проходившей на межреспубликанских

Из книги Мир авиации 2003 04 автора Автор неизвестен

Из книги Воздушный бой (зарождение и развитие) автора Бабич В. К.

Герой Советского Союза Федор Сергеевич Чесноков Владимир РАТКИН Москва 367 БАП. Слева направо: техник звена, инженер эскадрильи, летчик Ф.Чесноков. 1942 г.Федор Чесноков родился 28 апреля 1922 года в маленькой деревушке Телятники Луховицкого района Московской области. Отец

Из книги Средний танк Т-28. Трёхглавый монстр Сталина автора Коломиец Максим Викторович

Глава V. В ОГНЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ

Из книги автора

В ОГНЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ Танк Т-28 8-й танковой дивизии 4-го мехкорпуса, брошенный из-за технической неисправности. Юго-Западный фронт, июль 1941 года (АСКМ).С началом формирования в Красной Армии механизированных корпусов летом 1940 года и переходом автобронетанковых