В Йоханнесбурге нас встретила невысокая женщина – Алиса. Так как меня она совсем не знала, то сразу бросилась к моему попутчику Василию и принялась трясти ему руку. А я скромно постоял в сторонке, не мешая встрече знакомых. После радостной встречи она отвезла нас к себе домой. И два дня в Йоханнесбурге мы жили в ее доме. Каждому из нас досталось по комнате. Василию – зал (как привилегированному приятелю), а мне – маленькая хозяйская комната. Там стояла странная кровать.

Она была очень высокая, примерно по пояс мне. Откинув покрывало, я увидел причину – на ножках лежало целых два матраса. Поэтому начал называть нашу квартирную хозяйку «Принцесса на горошине». Ей, наверно, понравилось быть принцессой, потому что на прощание она вежливо попрощалась с Василием. А меня дружелюбно обняла. Вообще-то она хочет приехать в Беларусь миссионеркой. И поэтому просила называть себя не Алиса, а Алеся. Тренируется.

Удивили дома, в которых живут южно-африканцы (все живут в домах, в многоэтажных зданиях в центре города расположены гостиницы и офисы). Они здесь невысокие и стоят прямо на земле. Фундамент, наверняка, есть, но его не видно. Такое ощущение, что и пол постелен прямо на земле. Возможно, это для прохлады сделано. Изнутри дома выглядят неухоженными. Мы были в трех разных домах - и везде одна и та же картина. Это касается всего: мебель в основном старая и разнокалиберная, пошарпанная, нет никакого порядка, вещи валяются. А что такое «евроремонт», они даже не догадываются. Неровные потолки, такие же стены. Мне кажется, что это местное окружение на них так влияет.

В понедельник за нами приехал местный пастор Яаапи (чтобы не ломать свой язык - назвал его «Яшей»). Несмотря на странное имя, он белый африканер. Посадив в свой пикап, он повез нас через всю страну с Севера на Юг, из Йоханнесбурга в Дурбан. Нам повезло посмотреть на настоящую Африку и из иллюминатора самолета, и из окна автомобиля. Мпумаланга, Free state, КваЗулу Натал. Это провинции, через которые пролегал наш путь. Встречались и необычные для этих мест названия. Например, один город, через который мы проезжали, назывался просто и без изысков – Гаррисмит (Harrismith). Примерно в ста километрах от него находится не менее славный городок с названием Ледисмит (Ladysmith). Предположил, что этот Гарри и эта Леди находились в какой то связи друг с другом. Спросил у «Яши». Он ответил, что это были муж и жена (вот только расстояние между мужем и женой расстраивало). Подумал, что же произошло между ними, что их так разбросало? После такой подготовки совсем не удивило название другого города – Питерморитцбург (Pitermaritzburg). Йоханнесбург из этой же оперы. Чувствуется, что все эти ребята не от скромности умерли.

Дороги хорошие, широкие, и ехать можно быстро – 120 км/ч. Машин не много. Удивил подход к ремонту дорог. Перед началом каждого ремонтируемого участка дороги (а иногда и на всем протяжении) стоял человек и размахивал красным флагом. Европейцы (да и белорусы тоже) ставят в таких ситуациях знаки и бегущие оранжевые огни. Потому что так дешевле. Здесь наверно дешевле нанимать для этого людей. А может, они так с безработицей борются? Излишне, наверно, писать, что это излюбленная работа для черных - целый день размахивать флагом. Белых не видел. Перевалив через Драконовы горы, наш автомобиль начал спускаться к Индийскому океану.

И вот – перед нами Океан. Уже второй в этом путешествии, Индийский. Волнующийся, купание было запрещено, везде висели соответствующие таблички. Но что для славянской души какие-то запреты, когда ради встречи с ним сначала пролетел целый мир, а потом еще и проехал всю страну. На пляже – ни души. Для местных погодка не очень (пасмурно), да и океан прохладный. Но не для нас! Вода оказалась очень даже теплой, как в Черном море в августе. Редкие прогуливающиеся по набережной местные с любопытством разглядывали наше купание. Мы, по-видимому, выглядели, как моржи, единственные купальщики в океане.

После космополитичного Дурбана начались горы. Наш провожатый повез показать знаменитую миссию Квазисабанту (ее основал и возглавляет до сих пор небезызвестный Эрло Штеген). И чем выше мы поднимались, тем беднее становилось вокруг. Нет, красота африканских гор поражала. Так же поражало убожество человеческого быта. Примитивные прямоугольные домики долин сменились на еще более примитивные круглые дома зулусов. Бедность, переходящая в нищету. И все это на фоне прекрасных горных пейзажей (природа как в Альпах, но растительность гораздо разнообразнее). Здесь живет народность (или правильнее сказать племя) зулу (зулусы).

Когда попал на территорию самой миссии, ощутил какое-то дежавю. Где-то я все это уже видел. Вспомнил где - в популярном сериале Lost (Потерянные). Та же ситуация - островок цивилизованной белой жизни среди враждебного окружения. Удивило, как можно было построить такое в горной африканской глуши. А это именно глушь. Нет ни одного города рядом. Только убогие зулусские поселения на склонах гор. На вечернем богослужении (которые здесь проходят каждый день) присутствовало более трехсот человек. На воскресных, говорят, собирается по несколько тысяч. Никогда и нигде не видел ничего подобного, ведь это даже не райцентр. А на миссионерской станции огромный стадион под крышей. Это и есть Дом молитвы. Спросил у экскурсовода, сколько человек поместится в этом здании? Он назвал две цифры: 8 с половиной и 12. Первая касается белых людей. А вторая – черных. И объяснил почему - потому что зулусы любят сидеть тесно прижавшись друг ко другу. А я, наконец, понял, почему в местных автобусах не четыре ряда сидений, а пять (с одной стороны два, а с другой три). Потому что зулусы любят прижиматься друг ко другу.

К нам в миссии отнеслись очень гостеприимно. Бесплатно кормили, предоставили гостиницу, дали экскурсовода и все показали (встретили здесь парня из Кобрина). В миссии царит немецкий дух и такой же порядок – орднунг (ее основатель немец). На богослужении черные хоть и пели красиво, но вели себя очень спокойно, совсем не так, как на Конгрессе. Утром на завтраке в столовой (на 700 посадочных мест) было непривычно тихо, даже для Беларуси. И только один черный малыш, залез на стол и стал ползать по нему. А потом, когда родители усадили его за стол, он стал барабанить по нему как по там-таму. Подумал, что он недостаточно проникся немецким духом еще.

Посетили цех, где упаковывают фрукты, которые здесь же и выращивают. Нас встретила суровая белокурая немка (даже не поздоровалась). Никогда не ел авокадо, попросил у провожатого посмотреть, что это за фрукт такой. Суровая немка нехотя пошла на склад и принесла половину ящика - она специально подбирала, или так получилось? Мне кажется, что первое предположение вернее). А потом, как компенсация, парень из России, которого мы встретили там же, дал неплохой рецепт, как можно приготовить салат из авокадо. Вот вернусь и попробую, если авокадо в Минске найду.

На обратном пути «Яша» повез нас там, где не ступала нога белого туриста. Все, что мы видели до сих пор, было еще более-менее приемлемо. И если с той стороны гор была бедность переходящая в нищету, то здесь нищета, переходящая в убогость. Грязь, мразь, гнусь. И выжженные солнцем горы. И горы мусора, который местные жители сваливают там же, где и живут. Вот где началась настоящая «желтая жаркая Африка». И люди. Никто из них не работает. Все, кого мы видели на улице, или сидят, или лежат. «Яша» сказал, что у африканцев есть особенный дар – целый день лежать под деревом (в Кейптауне этот же дар называется «в ожидании волны»). Ведь можно даже при нищете навести порядок, поубирать все. Проезжали такую территорию, где из всей одежды женщины носят только набедренные повязки. До сих пор. Я думал, что попав в Кейптауне в район черных, я попал в ад. Я ошибался. Это был черный рай. Просто ада настоящего я не видел. В этой поездке увидел, и даже побывал в нем, в аду этом.
Вечером приехали в еще одну христианскую миссию. Это миссия в которой директорствует наш провожатый «Яша». Он показывал нам свою столовую. И рассказал, что газ для того чтобы приготавливать пищу они добывают сами, пробурив в земле дырку. Вот такая страна. С золотом и алмазами. С газом, для добычи которого достаточно просто пробурить в земле не очень глубокую дыру. И очень, очень бедная. И за колючей проволокой. Я так и назвал ее – Страна за колючей проволокой.

Южная солнечная сказка, которая случилась в Тридевятом царстве в Тридесятом государстве, на самом Краю земли, закончилась. Осталась всего одна ночь из тысячи в самом сердце сердца арабского востока, пахнущего пряностями и тайнами, в торговом городе Абу Даби. Из цветущей весны – в увядающую серую осень, из африканского солнца – в пасмурную тьму, из отдыха души и тела – в работу для того и другого. Здравствуй, Родина.

Октябрь 2010г. Йоханнесбург, Дурбан, Южная Африка.

В желтой жаркой Африке,
В центральной ее части,
Как-то вдруг, вне графика,
Случилося несчастье.
Слон сказал, не разобрав:
- Видно быть потопу!..-
В общем так: один Жираф
Влюбился в Антилопу.
Тут поднялся галдеж и лай,
И только старый Попугай
Громко крикнул из ветвей:

- Что же, что рога у ней?-
Кричал Жираф любовно.-
Нынче в нашей фауне
Равны все поголовно!
Если вся моя родня
Будет ей не рада,-
Не пеняйте на меня -
Я уйду из стада!
Тут поднялся галдеж и лай,
И только старый Попугай
Громко крикнул из ветвей:
- Жираф большой - ему видней!
Папе антилопьему
Зачем такого сына?
Все равно - что в лоб ему,
Что по лбу - все едино.
И жирафов зять брюзжит:
- Видали остолопа?-
И ушли к бизонам жить
С Жирафом Антилопа.
Тут поднялся галдеж и лай,
И только старый Попугай
Громко крикнул из ветвей:
- Жираф большой - ему видней!
В желтой жаркой Африке
Не видать идиллий.
Льют Жираф с Жирафихой
Слезы крокодильи.
Только горю не помочь -
Нет теперь закона.
У Жирафов вышла дочь
Замуж за Бизона.
Пусть Жираф был неправ,
Но виновен не Жираф,
А тот, кто крикнул из ветвей:
- Жираф большой - ему видней!

Перевод текста песни Владимир Высоцкий - жираф большой, ему видней

In the yellow and hot Africa,
In the Central part,
Suddenly, out of schedule,
~ Is it ~ misfortune.
Elephant said do not understand:
- Seen to be the flood!..-
In General: one Giraffe
Fell in love with the Antelope.
And only the old Parrot

- What, the horns?
Cried the Giraffe lovingly.-
Now in our fauna
All polls are equal!
If all of my family
She"s not happy-
Don"t blame me
I am out of the herd!
There was hubbub and barking,
And only the old Parrot
Shouted loudly from the branches:
- Giraffe great - he knows better!
Dad antilophia
Why such a son?
It was him in the forehead,
That forehead - all the same.
Giraffes and son-in-law whine:
See the mutt?-
And went to Buffalo to live
With A Giraffe Antelope.
There was hubbub and barking,
And only the old Parrot
Shouted loudly from the branches:
- Giraffe great - he knows better!
In the yellow hot Africa
Not see the film.
Lew Giraffe mother giraffe with
Crocodile tears.
Grief not only to help
There is now a law.
The Giraffes came out daughter
Married to a Bison.
Let Giraffe was wrong,
But was not a Giraffe,
And the one who yelled from the branches:
- Giraffe great - he knows better!

Песенка ни про что, или Что случилось в Африке - песня Владимира Высоцкого (1968).

- ТАК ЧТО ЖЕ СЛУЧИЛОСЬ В АФРИКЕ? -

Об одной «несерьезной» песне В.Высоцкого
Бибина А.В.

У Владимира Высоцкого немало произведений шутливых, на первый взгляд не претендующих на глубину содержания и предельно понятных. Такой кажется и широко известная песня о Жирафе, одно из авторских названий которой - «Песенка ни про что, или Что случилось в Африке. Одна семейная хроника». Но сам поэт подчеркивал наличие в своих юмористических сочинениях «второго слоя» - обязательно серьезного. Попытка его выявления приводит к довольно интересным результатам.

Н. Крымова полагает, что смысл «второго слоя» заключен в рефрене песни - реплике Попугая, ушедшей в обиходную речь в качестве пословицы (Крымова Н. О поэзии Владимира Высоцкого //Высоцкий В. С. Избранное, М. 1988. С. 494). В. Новиков называет фразу «Жираф большой - ему видней» формулой приспособленчества (Новиков В. Тренировка духа //Высоцкий В. С. Четыре четверти пути, М. 1988, С. 268), хотя точнее было бы говорить не о приспособленчестве, а о невмешательстве. Такое прочтение текста выглядит вполне уместным. Прямой сатиры на жизненный принцип «Моя хата с краю - ничего не знаю» у Высоцкого нет; но и для его лирического героя, и для близких к нему по мировосприятию персонажей характерно обратное - принцип «вмешательства», активного участия в происходящем: «Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу!» («Мне судьба - до последней черты, до креста…»); «Для того, чтобы тучи рассеялись, / Парень нужен был именно там» («Бросьте скуку, как корку арбузную...»). Равнодушие и безучастность оборачиваются трагедией - как личной, так и общей: «Усыпив, ямщика заморозило желтое солнце, / И никто не сказал: шевелись, подымайся, не спи!» («Я дышал синевой...»). И сама жизнь в этой системе понятий рассматривается как «хорошее дело» - видимо, интересное и полезное («Я из дела ушел»), а пассивность и апатия фактически приравниваются к смерти («Песня конченого человека»).

Итак, первая из возможных трактовок событий «в желтой жаркой Африке»: преступное равнодушие окружающих - следствие «активной пассивности» Попугая - помогает Жирафу отменить законы животного мира, разрушить устоявшийся порядок. Но действительно ли «Жираф был неправ?» Присмотримся повнимательнее к этому персонажу и его действиям.

Исследуя оппозицию верха и низа в художественной системе Высоцкого, А. Скобелев и С. Шаулов отмечают: «Взгляд вверх всегда характеристика человека одухотворенного… - поэт у Высоцкого всегда существо «длинношеее», и поэтому, кстати, «Жираф большой», которому видней, вызывает явную авторскую симпатию» (Скобелев А., Шаулов С. Концепция человека и мира: Этика и эстетика Владимира Высоцкого // В. С. Высоцкий: Исследования и материалы. Воронеж, 1990. С. 43). Более того: этот персонаж явно стоит в ряду одобряемых автором героев с «последовательно неконформным поведением» (Там же, С. 34-35). Преодолевая навязанные окружающими взгляды на семью и любовь, отстаивая свое право на индивидуальность, Жираф поступает практически так же, как лирический герой, не желающий двигаться «туда, куда все» («Чужая колея»), а на возмущенный «галдеж и лай» он вполне мог бы ответить словами одного из привлекательных для поэта ролевых персонажей: «А мне плевать - мне очень хочется!» («Наводчица»).

С учетом сказанного сюжет должен быть понят позитивно: Жираф оказывается ниспровергателем устаревших обычаев, а возникшие между животными разных видов семейные связи - аналогичными межнациональным бракам. По-новому выгладит и позиция Попугая: его предложение не вмешиваться в непривычный, но в конечном счете естественный ход событий - проявление не равнодушия, а мудрости (недаром он «старый»). Возникает понятие «мудрости невмешательства» - но в данной художественной системе это почти оксюморон!

Сопоставление взаимоисключающих и по отдельности явно неудовлетворительных трактовок побуждает снова и снова вчитываться в текст - и обнаруживать в нем еще не учтенные элементы. Так, Жираф хотя и похож на лирическою героя Высоцкого, но вместе с тем наделен чертой, автору явно неприятной,- склонностью к демагогии: «Нынче в нашей фауне / Равны все пороговно!» (Подобное пародирование идеологических формулировок встречается у Высоцкого неоднократно. В качестве примера можно привести оговорку персонажа песни «Смотрины»: «Сосед орет, что он - народ, / Что основном закон блюдет: / Что - кто не ест, тот и не пьет, - / И выпил, кстати», а в стихотворении «Мосты сгорели, углубились броды...» находим «бесконечный путь вперед», превратившийся в движение толпы по кругу со сбитым ориентиром, и др. См, также, стихотворения «Мы воспитаны в презренье к воровству…» и «Мы бдительны - мы тайн не разболтаем...»). Побуждает к размышлениям и то, что влюбленные оказываются отвергнутыми обществом себе подобных. Таковы результаты утверждения индивидуальности; но как их расценить?" Осталась невыполненной вторая часть парадоксального призыва лирическою героя: «…делай как я! / Это значит - не надо за мной <...>» («Чужая колея»): последователи Жирафа, бездумно повторяя его действия, фактически утверждают новый стереотип. Это вновь изменяет истолкование произведения. Усложнить интерпретацию может едва ли не каждая строка. Как, например, следует понимать каламбур: «Льют Жираф с Жирафихой / Слезы крокодильи»? Взаимодействие наименований различных животных приводит здесь к актуализации прямого значения определения и разрушает фразеологизм, заставляя воспринимать его буквально. Но отменяется ли этим его общеязыковое значение,- иначе говоря, на самом деле горюют персонажи или для соблюдения приличий? И наконец: «...виновен не Жираф, /А тот, кто…» - а почему, собственно, виноват должен быть кто-то один? Серьезный это вывод или иронический?

По сути, в «Песенке ни про что...» сталкиваются несколько различных мировосприятий (три как минимум: юношески-романтическое отношение к жизни, умудренно-реалистическое и обывательское). В результате она оказывается неоднозначной. Несмотря на внешнюю ее легкомысленность и кажущееся наличие «морали», автор предлагает нам здесь множество глубоких вопросов - возможно, не решенных им самим. Или вовсе не имеющих окончательного решения…

***************************************************************************

Что случилось в Африке

Gm В желтой жаркой Африке - Cm В центральной ее части - D7sus Как-то вдруг вне графика D7 Gm Случилося несчастье. G7 Слон сказал, не разобрав: Cm - "Видно, быть потопу!.." - Gm В общем, так: один Жираф D7 Gm Влюбился в Антилопу. Припев Gm Поднялся галдеж и лай, Только старый Попугай Громко крикнул из ветвей: D Gm - Жираф большой - ему видней! - Что же, что рога у ней? - Кричал Жираф любовно. - Нынче в нашей фауне* Равны все пороговвно! Если вся моя родня Будет ей не рада, - Не пеняйте на меня - Я уйду из стада! Припев Папе Антилопьему Зачем такого сына? Все равно - что в лоб ему, Что по лбу - все едино. И Жирафов зять брюзжит: Видали остолопа? - И ушли к бизонам жить С Жирафом Антилопа. Припев В желтой жаркой Африке Не видать идиллий. Льют Жираф с Жирафихой Слезы крокодильи. Только горю не помочь - Нет теперь закона. У Жирафов вышла дочь Замуж за Бизона. Припев Пусть Жираф был неправ, Но виновен не Жираф, А тот, кто крикнул из ветвей: - Жираф большой - ему видней!

* Нынче в нашей фауне / Фауна (новолат. fauna, от лат. Fauna - богиня лесов и полей, покровительница стад животных) - исторически сложившаяся совокупность видов животных, обитающих в данной области и входящих во все её биогеоценозы.

Жираф большой
В.С. Высоцкий

В желтой жаркой Африке, в центральной ее части,
Как-то вдруг, вне графика, случилося несчастье.
Слон сказал, не разобрав: - видно быть потопу.
В общем так: один жираф влюбился в антилопу.
Тут поднялся галдеж и лай,
И только старый попугай
Громко крикнул из ветвей: -
Жираф большой, ему видней.

Что же, что рога у ней,- кричал жираф любовно, -
Нынче в нашей фауне равны все поголовно.
Если вся моя родня будет ей не рада,
Не пеняйте на меня, я уйду из стада.
Тут поднялся галдеж и лай.
И только старый попугай
Громко крикнул из ветвей: -
Жираф большой, ему видней.

Папе антилопьему зачем такого сына?
Все равно, - что в лоб ему, что по лбу, - все едино.
И жирафа мать брюзжит, - видали остолопа? –
И ушли к бизонам жить с жирафом антилопа.
Тут поднялся галдеж и лай
И только старый попугай
Громко крикнул из ветвей: -
Жираф большой, ему видней.

В желтой жаркой Африке не видать идиллий.
Льют жираф с жирафихой слезы крокодильи.
Только горю не помочь, нет теперь закона...
У жирафов вышла дочь замуж за бизона.
Пусть жираф был не прав,
Но виновен не жираф,
А тот, кто крикнул из ветвей: -
Жираф большой, ему видней. big giraffe
VS Vysotsky

In the yellow hot Africa , in its central part ,
Somehow suddenly , out of schedule , misfortune .
Elephant said, do not understand: - be seen flood.
In general, as one fell in love with a giraffe antelope .
Here stood the hubbub and barking,
Only old parrot
Shouted branches: -

Well, that "s horns it - shouted giraffe lovingly -
Now in our fauna are all the polls .
If all my relatives will she not happy
Do not blame me, I will leave the herd.
Here stood the hubbub and barking.
Only old parrot
Shouted branches: -
Giraffe big, he knows better .

Pope Antelope why such a son ?
Anyway - that in his forehead , that forehead - all the same.
And giraffe mother whine - seen dunce ? -
And went to live with the buffalo giraffe antelope .
Here stood the hubbub and barking
Only old parrot
Shouted branches: -
Giraffe big, he knows better .

In the yellow hot Africa not see idylls .
Pour giraffe with crocodile tears zhirafihoy .
Not only help burn , there is now law ...
Do giraffes marry the daughter of a bison .
Let giraffe was wrong
But not guilty giraffe
And the one who shouted from the branches: -
Giraffe big, he knows better .